Мы едем степью, ровной, как море. Во все стороны до самого горизонта редкая трава чередуется с небольшими участками голой почвы на солонцах. Нигде ни цветка, ни пятнышка яркой зелени. Словно осень, а ведь только что кончился май.
Далеко впереди блеснула вода. Это озеро Тенгиз. Машина сворачивает прямо к нему без дороги и идет с той же скоростью: настолько здесь ровная степь.
До озера еще далеко, а проводник уже кричит:
- Стой!
И в самом деле дальше ехать нельзя. Колеса начинают оставлять глубокие колеи: почва вместо твердокаменной становится все более мягкой. Оставив машину, идем дальше пешком. Но вскоре с трудом начинаем вытаскивать ноги из тестообразной почвы. Еще немного, и проводник опять кричит:
- Стой!
- А где же берег?
- Берега совсем нет!
Чем ближе к воде, тем жиже "кисельные" берега. Они совершенно незаметно переходят в воду. В этом месте зачерпнуть воды из озера невозможно.
Все же мы нашли возможность спустить в воду резиновую лодку и выехать на широкую гладь озера. Тысячи чаек, уток и куликов поднялись в воздух.
А вот и цель нашего приезда сюда - на плоском островке множество конусообразных кучек из грязи. Это гнезда фламинго. Носатые птицы сидят на них и насиживают яйца. Некоторые бродят около гнезд и роются тяжелыми клювами в грязи, заталкивая голову между ног иногда так далеко, что для равновесия вытягивают назад одну ногу, подобно тому, как мы поднимаем в сторону руку, когда несем ведро с водой.
Журчит киноаппарат, щелкает затвор "Зоркого" с приставленным телеобъективом, а проводник нетерпеливо говорит:
- Айда ближе, пожалуйста!
- Зачем же ближе? Мы вспугнем их!
- Шайтан с ними - их юрты смотреть надо!
И только тут выясняется, что чабан взялся проводить нас потому, что ему нужно обязательно посмотреть на гнезда фламинго.
По словам казаха, если фламинго с весны наращивают свои гнезда свежей грязью, делают их выше и только тогда несутся, то лето будет дождливое, а воды в озере будет много. Если же с весны они несутся прямо на прошлогодние кучки, летом будет засуха.
Это было настолько интересно, что мы вспугнули крайних птиц. Над отмелью вдруг вспыхнуло пламя: открылись красные перья у взлетевшей стаи белых птиц. Их конусообразные кучки-гнезда не имели никаких признаков увеличения в этом году.
- Ой-бой, шибко плохо... - ворчал всю обратную дорогу проводник. - Кочевать скорей надо с отарой. А я все время небо смотрел, думал туча придет...
Летом сильнейшая засуха, действительно, охватила эти места.