Лесная трагедия

В Березинском заповеднике проходит старый Сергучевский канал, что соединяет Березину с бассейном Западной Двины. Канал начали рыть еще при Екатерине II и закончили при Александре I. Когда-то он был судоходным, но с развитием железных дорог пришел в упадок, а потом и вообще потерял транспортное значение. Эти места облюбовали дикие утки, бобры и водяные крысы.

Бобр

Часто заглядывают сюда лисицы, барсуки, дикие кабаны, лоси, медведи. Много здесь и представителей пернатого царства.

Недалеко от канала с давних времен стоял молчаливый свидетель всей его истории - большущий, в несколько обхватов, дуб.

Раскидистая крона дуба шатром возвышалась над лесом. Средние ветви переплетались с вершинами стройных елей и осин.

Богатырь-дуб понравился осторожным лесным птицам - черным аистам.

Однажды весной, много лет тому назад к дубу прилетел аист. Ему приглянулась удобная развилка метрах в пятнадцати от земли, он начал таскать туда ветки и строить гнездо.

Лось

Подгоняемый бурным ходом весны, аист спешил и почти все время был занят работой. А когда с юга начали возвращаться другие аисты, гнездо было готово. Его хозяин радостно приветствовал прилетающих птиц. Сидя в гнезде, он закидывал голову назад и часто-часто щелкал клювом. А поднявшись высоко в воздух, откуда щелканье его клюва было еле слышно, он плавно парил в синеве, выделывая над дубом круги, восьмерки и прочие фигуры воздушного танца.

Старания его не пропали даром: у него появилась подруга. Она придирчиво осмотрела работу аиста и многое переделала на свой лад. Гнездо стало более уютным. А через некоторое время в нем уже лежали три больших белых яйца. Из них вывелись пушистые птенцы.

Аисты, подобно некоторым другим птицам, не ждут, пока будут отложены все яйца, а начинают насиживать первое сразу же после того, как оно снесено. Каждое яйцо насиживается одинаковое время - три недели. Поэтому птенцы вы-водятся по очереди с такими же интервалами. Разница в возрасте первого и последнего - около недели. Для птенцов, которые растут буквально не по дням, а по часам, это - значительная разница. Поэтому они заметно отличаются как весом, так и силой.

Аисты неустанно отыскивали и поочередно приносили корм своим крикливым птенцам разного возраста. В корм шли вьюны и лягушки, ящерицы и жуки, стрекозы и личинки насекомых. Но всей этой добычи явно не хватало прожорливым птенцам. Выигрывал всегда старший по возрасту. Ему доставалась большая часть корма.

Тогда звонче и жалостнее кричали остальные птенцы, требуя новой порции.

Под конец лета из птенцов выросли красивые стройные птицы с ярко-черными воронеными крыльями, шеей и спиной и снежно-белой грудью. Теперь они сами летали за добычей пищи на канал.

Осенью, когда соседи, что гнездились на крышах домов и на деревьях около жилья человека, собрались в большие стаи и полетели на юг, черные аисты только начинали готовиться к отлету. Они долго кружили над лесом, летали на далекие луга в пойме Березины, тренировались и набирались сил. И только с наступлением холодных ночей вся семья полетела в теплые края.

На следующий год весной первым снова прилетел хозяин гнезда и тщательно его отремонтировал. Затем прилетела хозяйка и все переделала по-своему. Снова вывелись и выросли птенцы. А осенью новая семья по прежнему перелетному пути направилась на юг.

Так повторялось из года в год.

Возможно, уже давно не стало основателей гнезда и оно перешло к другим аистам. Но каждый год все происходило со строгой последовательностью.

Правда, иногда в засушливые годы аистам приходилось трудновато. Пересыхали водоемы и болота. Заплывала в глубокие места рыба, гибли водные насекомые и головастики, меньше становилось лягушек. Тяжело в такое время добывать корм. Несмотря на все старания аистов, птенцы часто голодали. Иногда младшие гибли.

Но обычно на ближайших к гнезду лугах и берегах каналов корма было достаточно, и все птенцы нормально вырастали.

Так было и в этом году, когда мы снова пришли к гнезду черных аистов. Гнездо было громадное: метра полтора в диаметре и почти метровой толщины. Аисты были на месте. Увидев нас, осторожные птицы поднялись и стали набирать высоту.

И тогда случилось неожиданное. Откуда-то сверху на аистов набросились два крупных хищника. Это были коршуны.

Но почему они напали на аистов? Им же все равно их не одолеть. Аисты все-таки сильнее. Правда, коршуны более подвижные и ловкие. Аисты еще не успели подняться над лесом и поэтому не могли маневрировать. Но, несмотря на неожиданность нападения, они успешно отбили первую атаку. Их острые клювы мгновенно, как копья, поворачивались навстречу нападающему противнику. Одному коршуну все-таки удалось приблизиться к аисту и ударить его. Но он тут же получил сильный удар в ответ. Снизу было видно, как коршун отлетел в сторону, в воздухе закружились вырванные перья.

Первая неудача не остановила коршунов. Они бросились в новую атаку, но снова неудачно. Аисты были наготове. Теперь они поднялись выше и могли принимать любое положение для встречи врага, уже не опасаясь задеть вершины деревьев.

Коршуны еще несколько раз пробовали напасть. Но до непосредственных стычек и обмена ударами доходило редко. Чем выше поднимались аисты, тем более осторожно нападали коршуны. Наконец, поднявшись на большую высоту, они разлетелись в разные стороны.

Увлеченные борьбой птиц, мы не обратили внимания на гнездо аистов. Теперь можно было рассмотреть его не спеша. Судя по времени (бушевал май), в нем должны быть яйца, а может, уже и птенцы. С земли что-либо увидеть, конечно, не удалось. Зато мы заметили метров на десять выше и немного в стороне, на отдельной ветке, другое гнездо. Ранее его не было. Значит, появилось оно весной, совсем недавно. Аисты его сделать не могли. Для них оно было слишком мало.

Ворон

Теперь нам стала ясной причина драки, что произошла в воздухе. Гнездо принадлежало коршунам. Возможно, они не сами сделали его, а отобрали у ворона, который мог поселиться здесь в конце зимы, задолго до прилета аистов. В таком случае и коршуны могли завладеть гнездом до их прилета и некоторое время считать себя едиными хозяевами дуба. Но и аисты же были тут хозяевами. И они вернулись в свое гнездо, несмотря на нежелательное неспокойное соседство. Поскольку многие животные не могут переносить подозрительных соседей, то ясно, почему хищные коршуны ведут себя так агрессивно.

Мы затаились и начали наблюдать.

Однако наше терпеливое ожидание под прикрытием еловых лапок не дало желаемых результатов. Не то птицы видели, что мы еще не ушли, не то по другой какой причине, но они не возвратились.

У них могли быть насиженные яйца, и если бы аисты не вернулись скоро, зародыши могли погибнуть. Пришлось уйти. Мы хотели застрелить коршунов, но побоялись выстрелами отпугнуть аистов. Может, обойдется. Живут же коршуны колониями. И птенцов выводят.

Мы еще не раз приходили к дубу. Нас волновала дальнейшая судьба аистов и коршунов. Кроме того, несмотря на все симпатии к аистам, картины воздушных стычек больших птиц притягивали наше внимание. Сами они первыми не начинали боев. Тем более, что аисты всегда выходили победителями. Даже когда на них нападали, они обычно только защищались. Но при слишком надоедливых атаках коршунов аисты, потеряв терпение, бросались навстречу врагу. Такие контратаки, видимо, были редки и поэтому неожиданны. Коршун, который не ожидал такого поворота, еле успевал уклоняться или получал сильный удар острым клювом. Противника, который удирал, аисты не преследовали.

На гнезде аисты сохраняли уверенный, спокойный вид. За них бояться не приходилось. А за птенцов?

Мы сделали лестницу и добрались до гнезда аистов. В гнезде лежало четыре яйца. Когда мы опустили их в воду, они всплыли. Значит, скоро должны появиться птенцы. Коршунов решили не трогать. Аисты показали себя хорошими бойцами. Вряд ли они могли дать в обиду птенцов.

Вскоре мы еще раз убедились в силе аистов. Однажды, придя к дубу, мы увидели только одного коршуна. Как и всегда, он бросался сверху на взлетевших аистов. Короче говоря, вел себя так, как и всегда.

Другой лежал внизу мертвый. Казалось, трагедия закончилась. Но нет. До конца было еще далеко.

Не прошло и недели, как место убитого коршуна занял другой. Откуда он появился, неизвестно. Видимо, он также принимал участие в драке с аистами.

Для аистов снова настали тревожные дни. Атаки коршунов делались все более частыми и настойчивыми. Вероятно, у них вот-вот должны были появиться птенцы. А может, уже появились. Снизу же не было видно. Теперь коршуны стали нападать на аистов не только в воздухе, но и на гнезде. А те по-прежнему успешно отбивали все атаки.

У аистов вылупился один птенец. Молодцы все-таки аисты! Делали свое дело, не смотря ни на что.

Через день появился второй птенец. Однако во время драки с коршунами аист сам неумышленно затоптал птенцов. А было это так. Когда вывелись долгожданные птенцы, аисты не могли оставлять гнездо без охраны. Поэтому один родитель все время находился вместе с птенцами. Когда коршуны налетали на аиста, он только поворачивал голову то к одному, то к другому. Разве мог он уследить одновременно и за двумя врагами, которые налетали с разных сторон, и в то же время за неспокойными птенцами, которые во время стычек вытягивали слабенькие шеи, раскрывая клювики, и настойчиво требовали пищи?

Так и погибли бедные аистята. Бессмысленная смерть птенцов возмутила нас. Мы попробовали подкараулить и застрелить коршунов. Но они не появлялись. Мы напрасно ждали их до самого вечера. Пришлось разрушить их гнездо. В гнезде аистов осталось одно яйцо, и мы надеялись, что хоть один птенец будет жить.

Но было уже поздно. Последнему аистенку удалось только пробить скорлупу и высунуть голову. Этим и ограничилось его знакомство с белым светом. На большее у него не хватило сил. Вероятно, в последние дни он нерегулярно получал родительское тепло при высиживании.

После гибели последнего птенца аисты перебрались в другое место. И только изредка прилетали к старому дубу, кружились над ним высоко и долго.