Аристотель, Леонардо да Винчи и охотники

Аристотель, Леонардо да Винчи и охотники

На Днестре строили ГЭС. Вода должна была затопить уникальное место. Сорок с лишним тысяч лет назад здесь жили неандертальцы. Остатки жилищ, кострищ, кремневые изделия, терки, отбойники - все подтверждало это. Из земли извлекли уже немало предметов, когда с девятиметровой глубины достали кость мамонта, его лопатку. Лопатка оказалась необыкновенной: на поверхности ее кто-то сделал насечки, ямки, лунки, выгравировал зигзаги, квадраты, провел черные линии, - а в общем получилась целая сюжетная композиция, в центре которой линии образовывали контур животного, похожего на оленя. Это было сенсационное открытие. Получено первое неопровержимое доказательство: неандерталец мог не только расписать резными линиями и краской кость мамонта, но и изобразить фигуру животного.

На берегу Днестра археологи нашли кости разных животных. Как и их предшественникам, неандертальцам охота давала все самое необходимое: мясо, шкуры, даже жилье получали они, одержав победу над зверем, превосходящим их по силе и величине. Но как выглядели животные, на которых охотились древние люди? Лопатка мамонта попала в руки археологов в 1976 году. Сказать совершенно определенно, кто изображен на ней, нельзя. А за сто два года до этого события испанский сеньор Марселино де Саутуола побывал на выставке в Париже, где глазам его предстали орудия и украшения первобытных людей. И Саутуола вспомнил, что несколько лет назад слуги его во время охоты наткнулись на большую подземную пещеру неподалеку от селения Альтамира. Саутуола решил заняться раскопками в ней. В один из дней пятилетняя дочь Саутуолы Мария попросила отца взять ее с собой. Отец работал, девочка бродила по пещере. И на потолке она увидела изображения быков. Саутуола, которого позвала Мария, был поражен, почувствовав на себе взгляд быка, полный ужаса. Бизоны, кабан в "летящем галопе", оленуха, лань. Картины казались совсем свежими. Они были нарисованы красной и черной красками.

Необычайно выразительные рисунки, изображающие бизонов, диких лошадей, горных козлов, северных оленей, давно покинувших Землю мамонтов были обнаружены позже в десятках пещер. Люди, создавшие эти шедевры искусства, жили тысячелетия назад, но после неандертальцев. Их картины необыкновенно точны, и по ним очень легко определить любой вид животных.

Наши предки были людьми на редкость наблюдательными. Еще одно доказательство этого: они хорошо знали, когда и как кричат животные, и давным-давно поняли, какую пользу можно извлечь из этого знания.

Египетский художник в XV веке до новой эры изобразил на стене некрополя Менна сцену охоты. На челне в зарослях тростника охотник, который держит левой рукой за ноги баклана, а в поднятой правой его руке - оружие, напоминающее бумеранг. Баклан кричит. Услышав его крик, извещающий, что он попал в беду, покидают тростники встревоженные утки. И охотник бросает оружие в птиц, слетевшихся на голос баклана. Охота удачная: головы двух уток безжизненно опущены.

Но напугать животных можно было и иначе. В Таджикистане у входа в ущелье, проложенное невзрачным ручьем Зараутсаем, есть грот, стены которого расписаны рисунками. Вот стремительно бегут быки, которых атакуют собаки. Невдалеке от них - еле намеченные стилизованные фигурки охотников. Они натягивают луки - и впиваются уже стрелы в быков. А с двух противоположных сторон идут к быкам какие-то люди в капюшонах, напоминающих колокол. Они участники охоты, в этом нет сомнения, однако вместо луков у них нечто вроде трещоток.

Рисунки появились на стене пещеры примерно десять - пять тысяч лет до нашей эры. Судя по всему, фигуры в капюшонах - женщины. Они создают трещотками шум и гонят животных в нужном для охотников направлении.

А вот более древняя находка. В Хакасии, у восточных отрогов Кузнецкого Алатау, на берегу речки Белый Июс, археологи нашли в землянке, сооруженной тридцать четыре тысячи лет назад, инструмент из кусочка железной руды - гематита. Человек, живший в этой землянке, изготовил что-то очень похожее на свисток или на наконечник флейты. Археологи показали свою находку местному охотнику и услышали: "Это напоминает манок. Такие свистульки используются при охоте для подманивания рябчиков и тетеревов".

Свистульками подманивали и перепелов, и кроншнепов, и уток. Искусство изготовления манков передавалось из поколения в поколение, а делали их из перьев, очищенных косточек, стеблей злаков.

Когда начинался пролет гусей, охотники пользовались "берестечком" - тонкой полоской бересты. Чтобы стала она эластичной, ее проваривали в жирном супе. Манки, предназначенные для оленей маралов, изготавливали из кедра. Смастерив "свирель", охотник играл на ней, втягивая воздух в себя.

С незапамятных времен охотники добивались неплохих результатов и без манков. Они сами имитировали звуки, издаваемые животными. Подражая голосу утки, подзывали селезня, а копируя крик раненого зайца, - лису.

Каждую осень уходили в дальнюю тайгу на промысел диких северных оленей эвенки. Они брали с собой "манчика" - домашнего северного оленя. Но охотники, у которых его не было, не очень страдали от этого. Они умели хорошо копировать "рюханье" оленя.

До сих пор, отправляясь весной на ток тетеревов, охотники прибегают к веками испытанному способу: подбираются поближе к птицам и подманивают их, бормоча и чуфыкая.

Таким же древнейшим занятием человека, как охота, было рыболовство. Удочка появилась еще в каменном веке. А самым первым крючком был, скорее всего, березовый сучок или какой-нибудь другой древесный шип. Шли в ход рыбьи кости, позднее - и кости других животных, их зубы, рога, раковины. Но удочкой много не наловишь, да люди и не ограничивали себя этой нехитрой снастью.

О том, что в море нет тишины, первым сказал Леонардо да Винчи. В 1490 году он писал в записной книжке: "Если вы остановите свой корабль и опустите один конец длинной трубки в воду, а другой ее конец приложите к уху, вы услышите корабли на большом расстоянии от вас".

Однако что водные просторы - не мир безмолвия, знал уже Аристотель. Правда, его интересовали совсем другие звуки - рыбьи. Аристотелю было известно шесть видов рыб, имеющих "голос". Пять видов - жители морей: лира, хромис, халкеус, коккикс и хелидон, шестой вид - капрос - водился в реке Ахелосе. В "Истории животных" Аристотель пишет: "Рыбы также немы, ибо у них нет ни легких, ни дыхательного горла, ни гортани. Однако некоторые из них издают звуки и шумы, о таковых говорят, что у них есть голос, как у Лиры и Хромиса, так как они издают род хрюканья; также у Капроса в реке Ахелосе; далее у Халкеуса и Коккикса; именно первый издает шум, подобный стрекотанию, второй же - звук, подобный звуку кукушки..."

Но задолго до Аристотеля, а тем более задолго до Леонардо да Винчи простым людям были известны обе истины. Они не считали подводный мир безмолвным и знали, что рыбы могут издавать звуки. Если в море спокойно, рыбаки приморских стран - Югославии, Греции, Индии, Индонезии, Вьетнама - с самых давних времен прислушивались по ночам к звукам и определяли, где рыба, какая это рыба, много ли ее. Рыбаки с малайского берега Южно-Китайского моря выходили в море днем группами. В каждой группе было три лодки, две большие, а третья маленькая, в ней всего один человек, старшина группы. Наставало время, и старшина, держась рукой за борт лодки, опускался в воду так, что над его головой оказывался тридцатисантиметровый слой воды. Почти полминуты он прислушивался, а потом высовывал голову наружу, отдыхал и опять уходил под воду. Нет вблизи рыбы или мало ее - старшина забирался в лодку. Пройдет около часа - и снова он в воде, опять прислушивается. А обнаружит старшина скопление рыбы - сделает знак рукой, начнут ставить сети рыбаки.

Как и охотники, рыбаки давно научились имитировать звуки рыб: манками пользовались даже первобытные люди. И в наше время корейцам, которые рыбачат в Японском море, не нужна никакая насадка. Вместо нее они прикрепляют над крючками гвозди или металлические пластинки. Рыбак время от времени подергивает снасть, к которой и приплывают минтаи.

Индонезийцы исстари приманивают акул трещотками из скорлупы кокосового ореха. Решив же созвать костистых рыб строматеусов, рыбак погружается по грудь в воду и кричит: "О-ох!" А в Сенегале и Нигерии племена, которые занимаются рыболовством, заставляют подниматься с глубины рыб, живущих в мутных реках. Они вызывают рыб наверх приспособлениями "котио-котио" и "хе-хоя", которые отличаются друг от друга лишь размерами. И "котио-котио" и "хе-хоя" состоят из металлических пластинок, по форме напоминающих эллипс, края их оплетают веревкой, а к одному из концов прикрепляют перья крупных птиц. Пластинки соединяют с шестом. Рыбак отъезжает от берега на пироге. Держа в руках шест, он стучит пластинками по воде. Эти-то звуки и привлекают рыб.

На наших реках жерехов в свое время ловили на манок из перьев сойки или гуся, а сомов - на клок: на одной стороне небольшой дощечки выдалбливали воронку, а с другой стороны дощечку стесывали и привязывали к рукоятке. Чтобы подманить сома, надо было ударять клоком по воде.

Зная, какие звуки издают животные, рыболовы, охотники люди различных национальностей, живущие в самых разных странах, дали названия животным, которых они часто видели и голоса которых слышали, задолго до зоологов. Аристотель в "Истории животных" говорит о рыбе "кукушке": звуки ее напоминали крик кукушки. Рыбы горбыли темного цвета и каркают - вот и назвали их древние римляне "воронихами". Слово "геккон" ведет свое происхождение от крика одного из обычных африканских видов ящериц. "То-ке", "то-ке", "то-ке", - выкрикивает по ночам сорокасантиметровый, весь в красно-оранжевых пятнах геккон, житель Юго-Восточной Азии. И зовут его "токеем", или "токи". Звукоподражательно в славянских языках слово "чиж": cizek (чешский), czyz (польский). В XI-XIII веках чижей стали продавать, и появилось новое слово в германских языках: siskin (английский), gronsisken (датский), sijs (голландский), gronsiska (шведский) .

Птица с необычайно красивым хохлом из охристо-рыжих с черными вершинами перьев кричит весной: "хупу- пуп", "хупупуп". Это удод. И вот как его называют: hoopoe (англичане), huppe puput (французы), upupa (итальянцы), опопи (грузины), хупупик (туркмены), упуп (киргизы), pupukis (латыши).

А почему мелкие утки стали чирками? Существуют две версии. Первая: русские называют уток чирками потому, что звуки их напоминают чирканье. Вторая версия: для киргизов все чирки - "чурёк" - красивый. Селезни этих уток ведь на самом деле красивы. И, возможно, слово из тюркских языков попало в славянские. Разделяют же чирков по голосам. Чирок-трескунок по-немецки - knackente (knacken - трещать), по-норвежски - knekkand. Чирок-свистунок по-немецки - krickente, по-норвежски - krikkand.

Финское название иволги - Kuhankeittaja - "варить судака". Финны считают, что иволга кричит: "варю судака". А русские различают в крике чибиса слова "чьи вы". Английские переселенцы в Африке иногда в ужасе бросали свои плантации, услышав, как козодой выговаривает: "Ха, ха, ха, ха, ха! Где вы? Где, где, где, где? Работу брось, работу брось, работу, работу, работу брось! Вилли иди, Вилли, Вилли иди, беги! Бедный Вилли, беги Вилли, беги, беги, беги, бедный Вилли!". Разумеется, вся эта тирада шла на английском языке.

Как ни удивительно, но люди, говорящие на разных языках, копируют голоса некоторых птиц одинаково. Крик журавля грузины передают звуками "курлуки", что весьма похоже на "курлычет" и "курлыканье" у русских. А финское название журавля - "Kurki".

В конце шестидесятых годов венгерский орнитолог и музыковед Питер Сёке основал новую область науки - "орнитомузыкологию". Задача ее - изучать сходство народной музыки с голосами птиц. Сёке нашел немало общего между народными мелодиями и песнями широко распространенных птиц.