Танцуют, смеются, плачут...

Танцуют...

Танцы птиц бывают до предела странны. Кулики-турухтаны, например, используют "танец войны": самцы бросаются друг к другу, затем внезапно останавливаются с подогнутыми ногами и низко опущенной головой, со взъерошенными перьями. Через несколько секунд птица словно пробуждается, устремляется по другому направлению или наоборот, тихо опускается на землю, будто теряя силы. Время от времени турухтаны подпрыгивают или кружат один вокруг другого. В момент предельного возбуждения самцы массами набрасываются друг на друга, а затем вдруг останавливаются и подпрыгивают, ерша перья.

У американских центроцеркусов (эта птица - родич фазанов) площадка для танцев имеет ширину до 200 метров, а в длину более шестисот. На ней могут одновременно изощряться в искусстве четыре с лишним сотни петухов. Они не подходят друг к другу ближе, чем метров на десять. Если же птицы сближаются теснее, то принимают боевую позицию, а нередко даже начинают бой.

Один орнитолог наблюдал танец казарок вместе со своими провожатыми-эскимосами. Когда птицы начали свой танец, молодые эскимосы принялись аккомпанировать им, стуча по обтянутой кожей байдарке. "Оба эскимоса, - рассказывает этот автор, - запели "песнь журавлей", сопровождая ее дробью своих импровизированных барабанов. И пока они пели, две большие птицы продолжали танцевать в такт этой странной музыке. Стоило молодым людям заиграть быстрее, - танец ускорялся, замедлялась музыка - замедлялся и танец".

Индюки исполняют круговой танец, при котором танцоры, описывая большие круги, несутся один за другим. Так же поступают и шилоклювки. Розовый скворец тоже ходит по кругу, в центре которого стоит самка. Крылья и хвост у него подрагивают, перья на горлышке и на хохолке взъерошены. Самец громко поет, в то время как самка в начале танца довольно молчалива. Вскоре, однако, и она начинает подпевать и движется вслед за самцом. С каждым кругом движения их становятся все быстрее и быстрее.

Иногда можно увидеть, как шесть - восемь серых гусей образуют большой - метров в десять диаметром - круг. Один самец танцует посреди этого круга, остальные сопровождают его танец приглушенными отрывистыми криками.

Рис. 55. Журавли широко известны как отличные танцоры

Некоторые птицы во время парадов "впадают в экстаз". Известно, что охотник, не таясь, может подойти к токующему глухарю. Американские глухари в подобном состоянии становятся легкой добычей койотов.

Реми Шовен. В церемонном мире птиц. - "Наука и жизнь", 1964, № 9.

Смеются...

Совершим морское путешествие: пересечем Индийский океан и высадимся на побережье Австралии.

Если нам повезет, то, поднявшись в лес, раскинувшийся на ближайших холмах, мы, может быть, услышим веселое приветствие австралийских дебрей - громкий заразительный хохот. Говорят, что услышав его, никто не в силах удержаться от смеха. Но чем больше прислушивается человек, тем большую испытывает тревогу. А таинственный хохотун продолжает потрясать лесную чащу. Его неумеренное веселье приводило в замешательство еще первых голландцев, высадившихся на побережье Австралии. Они дали лесному насмешнику прозвище "Ганс-хохотун".

- Кто так громко смеется в вашем лесу? - спрашивали австралийцев.

- Табалла, бессмертный мальчик, - отвечали они с некоторой неохотой.

Но "бессмертный мальчик"-хохотун оказался всего-навсего зимородком - большеносой птицей-рыболовом.

В наши дни весельчак Табалла - одна из достопримечательностей Австралии. Туристы, приезжающие сюда, мечтают услышать его хохот. Оценив должным образом популярность своего пернатого земляка, австралийское радио начинает передачи необычными позывными - смехом табаллы.

Смеющаяся птица кукабарра живет и в лесах Индонезии. Демоническим хохотом по утрам, в полдень кукабарры начинают свою ежедневную перекличку в одни и те же часы. Говорят, что этот смеющийся "хронометр" настолько точен, что по крику кукабарр можно будто бы проверять часы.

И. Акимушкин. Тропою легенд. М., "Молодая гвардия", 1965.

Плачут...

Человек не может без вреда для организма пить морскую воду. А морские рептилии ее пьют. Пьют морскую воду и чайки, альбатросы, буревестники. Анатомы нашли у них около глаз солевыводящие железы - своего рода "слезные почки". Лишнюю соль из организма они удаляют даже быстрей, чем настоящие почки.

Понятно, обладая столь продуктивным "перегонным аппаратом", чайки, бакланы, альбатросы, буревестники и пеликаны могут без вреда пить морскую воду. Слезный "сепаратор" очистит ее от солей, ткани организма получают пресную воду.

Солевые железы у всех животных, обладающих ими, устроены почти одинаково. Это клубок мельчайших трубочек, оплетенных кровеносными сосудами. Трубочки забирают соль из крови и перегоняют ее в центральный канал железы. Оттуда солевой раствор по каплям вытекает наружу: у крокодилов и черепах через отверстие около глаз, у птиц обычно через ноздри. У пеликана на клюве есть даже продольные бороздки. По ним, как по каналам, стекают к кончику клюва солевые "слезы".

Еще более интересное приспособление обнаружено у буревестника, Зоологов удивляло устройство его ноздрей: они снабжены трубочками, которые наподобие спаренных ружейных стволов лежат на спине клюва. "Жерла" направлены вперед.

Разные были объяснения странной формы этих ноздрей. Но оказалось, что ноздри-трубки похожи на двуствольный пистолет не только по форме, но и по существу: они "стреляют" солеными капельками, которые выделяет слезная железа. Часами паря над волнами, буревестник редко опускается на воду. В полете встречный поток воздуха сильно затрудняет выделение из ноздрей насыщенной солью жидкости. Поэтому природа позаботилась о "водяном пистолете" для буревестника: из трубчатых ноздрей с силой, преодолевающей сопротивление ветра, выбрызгиваются "слезы".

Там же.

Играют...

Осенний ветер распевает песни стихий в каменной трубе, старые ели перед окном моей рабочей комнаты взволнованно раскачивают ветвями и так громко вторят хору, что их тоскующие напевы врываются ко мне через двойные оконные стекла. Внезапно дюжина черных обтекаемых снарядов пересекла кусочек облачного неба, заключенный в оконную раму. Как камни, они стремительно падали на верхушки елей, но вдруг расправили крылья, стали птицами и сразу же превратились в легкие комочки перьев, которые были подхвачены ураганом и унесены прочь еще быстрее, чем появились перед моими глазами.

Я подошел к окну и стал наблюдать за необыкновенной игрой, которую галки затеяли с ветром. Было ли это игрой? Несомненно, притом в самом буквальном смысле этого слова: птицы получали удовольствие от своих тренированных движений, которые служили самоцелью, а не преследовали каких- либо других намерений.

Да, стоило посмотреть, что галки проделывали с ветром! На первый взгляд бедному бескрылому человеку могло показаться, что буря играет с птицами, как кошка с мышью. Однако вскоре я с изумлением убедился в том, что роль мышки играет как раз свирепая стихия.

Птицы останавливались в воздухе почти против ветра, позволяли ему подбросить себя высоко-высоко в небеса - казалось, что они "падают" вверх. Потом, небрежно взмахнув крыльями, галки переворачивались и- ныряли в воздушную пучину с ускорением большим, чем ускорение падающего камня. Еще один едва заметный взмах крыльев - птицы возвращаются в свое обычное положение и под плотно зарифленными парусами несутся со скоростью ветра на сотни ярдов к западу, прямо в зубы беснующейся бури. Все это проделывается играючи и без всяких усилий, точно назло глупому ветру, пытающемуся унести птиц на восток. Незримое чудовище само производит всю работу, перенося галок по воздуху со скоростью свыше 80 миль в час; птицы не делают ничего, чтобы помочь ему, если не считать нескольких ленивых движений, меняющих положение их черных крыльев. Высшая власть над мощью стихий, упоительное торжество живых организмов над безжалостной силой неживого.

Конрад Лоренц. Постоянные квартиранты. - "Наука и жизнь". 1969, № 1.

Через пороги

Б. Б. Роберте в своих трудах о птицах Исландии описывает, как обыкновенные гаги мчатся через пороги. Нет сомнений в том, что они это делают только ради собственного удовольствия, и это подтверждается тем, что, пронесясь по быстрой и бурлящей воде, они доплывают до спокойного места, затем посуху добираются обратно и вновь бросаются в бурный поток.

Нет ничего удивительного в том, что утки, существа, привычные к причудливым явлениям на воде катаются ради удовольствия по порогам; гораздо интереснее то, о чем сообщает И. А. Стонер: то же самое делает колибри. Это крошечное существо, казалось бы, самое среди всех птиц не приспособленное к воде, как-то заметило в саду маленькую струю, вытекавшую из водопроводного, крана, и решило использовать представившуюся возможность. Усевшись на воду, колибри позволила струйке воды относить свое крошечное изумрудно- рубиновое тельце до конца течения, а затем возвращалась обратно, чтобы еще и еще раз повторить неведомое дотоле удовольствие.

С. Кэрригер. Игра животных. - "Наука и жизнь", 1968, № 11.

Делают свадебные подарки

Когда самец крачки готовится вступить в брак, он ловит рыбу и подносит ее самке, которая берет этот подарок в клюв. Многие орнитологи полагают, что так будущие супруги знакомятся с обликом друг друга: действительно, прежде чем поднести рыбу, самец заглядывает многим самкам "в лицо". Некоторые исполненные добродетели самки иногда возвращают подношения. Но самец недолго печалится и спешит отдать рыбу другой. Самка принимает подношение, но никогда не съедает его. Только много позже, когда самка начнет высиживать птенцов, подношение утратит свой символический характер, и рыба будет действительно поедаться. Но влюбленные самки начинают назойливо выпрашивать у самца пищу еще задолго до этого.

У кулика самка тихо зовет супруга. Тот быстро прибегает, готовый сменить ее в гнезде. Но не так просто это делается! Первым делом самец приподнимается, схватывает какой-нибудь камешек, с глубоким поклоном подносит его наседке. Та должна принять подарок клювом, и, пока не возьмет его, самец будет отбивать поклоны.

Подношение камня или иного предмета встречается и в свадебной церемонии. Северные олуши подносят друг другу клочки водорослей. У американской свиристели самец, сидя на ветке, подает самке блестящую ягодку, которую она ему возвращает много раз подряд. У цапель предметом подношения служит палка.

Реми Шовен. В церемонном мире птиц. - "Наука и жизнь", 1964, № 9.

Знакомы с косметикой

На всех четырех континентах, где водятся муравьи, очень многие птицы: дрозды, скворцы, малиновки, оляпки, дубоносы, сойки, сороки, вороны, попугаи, "вероятно, половина наших певчих птиц", пишет орнитолог Райтинг, а другие ученые полагают, что вообще почти все наземные птицы используют муравьев для чистки своего оперения. Иногда муравьи просто помещаются под крылья, а в некоторых случаях птица буквально натирает ими свои перья. Некоторые птицы купаются . в муравейниках.

Манипуляции, которые проводят птицы, принимающие муравьиные ванны, у всех приблизительно одинаковые. "Муравья схватывают кончиком клюва, - пишет канадский орнитолог Г. Айвор. - Глаза у птицы полузакрыты. Крылья разведены в стороны и сильно вытянуты вперед, так что концы маховых перьев упираются в землю на уровне клюва. Хвост тоже сильно подогнут вниз и вытянут вперед под живот птицы. Иногда она наступает ногами на свой хвост и тогда забавно перекувыркивается на спину или падает на бок. Все ее действия так необычны, так не похожи на знакомое поведение птиц и так уморительны, что невозможно удержаться от смеха, глядя на ее потешные эволюции".

Замечательно, что при отсутствии муравьев птицы находят заменителей в лице других содержащих кислоты насекомых или растений.

Фрэнк Лейн, один из первых натуралистов, обративших пристальное внимание на странное увлечение птиц муравьями, перечисляет следующие "парфюмерные эрзацы", которыми за неимением муравьев пользуются совершающие туалет птицы: жуки, рачки-амфиподы, мучные черви, клопы, липовая кора, различные ягоды, яблочная кожура, кожура грецкого ореха, дым от костра и даже нафталин.

Все употребляемые птицами "протирания" содержат кислоты или едкие вещества. Это обстоятельство и разъясняет нам смысл всей процедуры.

Птицы используют муравьев и их эрзацы в качестве антисептического средства в борьбе с паразитами.

Муравьиная кислота и другие, подобные ей, кислые и едкие вещества - своего рода ДДТ, с помощью которых птицы изгоняют насекомых из своего оперения.

Возможно также, что муравьиная кислота оказывает на тело птицы такое же оздоровительное действие, как и муравьиный спирт на воспаленные суставы. Больные ревматизмом знают это лучше других.

И. Акимушкин. Тропою легенд. М" Изд. "Молодая гвардия", 1965.

Пользуются часами

Косачам время подсказывает глаз. Темень в лесу еще тьмущая, в деревне только первые петухи орут, а у косачей подъем на крыло. Что-то увидели их глаза в темном небе: пора на ток песни петь. Солнце еще глубоко за краем земли, а косачи знают - пора! Пришел их косачий час.

Четыре весны я ходил на ток, четыре весны отмечал первую песню. И вот что у меня получилось. Беру первое попавшееся число - 29 апреля. В этот день в 1962 году первый косач запел на току в 3 часа 31 минута, а в 63 году - в 3 часа 35 минут, в 64 - в 3 часа 30 минут, в 65 - в 3 часа 34 минуты. Четыре года - и чуть ли не минута в минуту.

Н. Сладков. Под шапкой невидимкой. Л., Изд. "Детская литература", 1968.

Идут в психическую атаку

Многие птицы бросаются на врагов, забравшихся в их гнездо, сверху и либо бьют их ногами и клювом, как крачки и поморники, либо делают вид, что собираются драться. Когда такое нападение достаточно активно, стремительно падающая птица с силой рассекает воздух и возникает свистящий звук. Американский козодой использует такой прием весьма своеобразно - камнем падает с высоты нескольких десятков метров прямо на врага; в последний момент птица,, расправляет крылья и перед самым носом врага взмывает вверх; сопротивление воздуха порождает громкий звук "з-у-у-м", который (мне довелось испытать это самому) действует ошеломляюще и помогает отпугнуть незванного гостя.

Д. Хаксли и Л. Кох. Язык животных. М.. Изд. "Мир". 1968.

Соблюдают субординацию

Первые озерные разбойники - вороны. Как только всходит солнце и начинается день, они обшаривают все плесы и камыши, надеясь найти больных или подраненных уток, лысух, пойманных в капканы ондатр. Их совершенно не пугает, что добыча еще живая. Лишь бы не могла как следует защищаться, убежать или улететь.

Но очень редко вороне удается спокойно полакомиться своей добычей. За ними неотступно следят болотные луни. Стоит вороне присесть к своей добыче, а лунь тут как тут.

По неписаным законам ворона хоть и очень неохотно, но уступает добычу луню. Что после луня останется, будет принадлежать ей. А пока надо сидеть рядом, отгонять других ворон, но очень близко к хищнику не приближаться. А лунь предпочитает щипать и клевать утку рядом с ондатровой хаткой или с большим заломом камыша. Вот и тащит он туда свою добычу. Этого только и ждал орлан-белохвост. Как только "бедняга" лунь пристроился на залом, орлан тут как тут. И вот утку клюет орлан, а лунь и ворона сидят и ждут своей очереди.

Сидят пернатые разбойники, косятся друг на друга, но "беспорядков" нет. Птичья субординация - закон силы.

С. Имшенецкий. Птичья субординация. - "Наука и жизнь", 1963, № 5.