Носороги из Казиранги

Носороги из Казиранги

История индийского носорога (фото 75-83) тесно связана с историей изменения растительности и климата всего субконтинента. В эпоху Мохенджо-Даро, примерно 5000 лет назад, носороги обитали на равнинах реки Инд (территория современного Западного Пакистана). В Индийском национальном музее до сих пор хранятся печати с носорогами (фото 73) - память о древней цивилизации. Земли, покрытые в то время растительностью, были плодородны; но постепенно естественная растительность исчезла: леса были вырублены, а травянистый покров сведен выпасом скота, так же как и во многих местах Северной Африки и Среднего Востока. Существенно изменился и климат этих мест.

Фото 73. Печать с изображением носорога. Эпоха Мохенджо-Даро (около 5000 лет назад)

Имеются сообщения о том, что, вторгшись в Индию, Тимур в 1398 году охотился и убил много носорогов на границе Кашмира. В XVI веке носороги встречались в некоторых районах субконтинента на западе, а на северо-западе были распространены до Пешавара. Император Бабур^* описывает в своих воспоминаниях охоту на носорогов в кустарниковой местности близ Инда в 1519 году. Примерно в это же время король Камбея (западная Индия) послал носорога в подарок португальскому королю, отправив его на корабле из Гоа. Это был первый индийский носорог, увиденный в Европе, так как носороги в Древнем Египте, Греции и Риме, по всей вероятности, были белыми африканскими носорогами, завезенными из Нильского Судана.

^* (Бабур (1483-1530) - падишах Индии, основатель династии Великих Моголов. - Прим. ред.)

Постепенно в результате того, что, с одной стороны, носорогов ловили и убивали, с другой стороны, из-за того, что привычные места их обитания - леса - вырубались и занимались селениями, полями и лугами, на западе страны носороги совершенно исчезли. В XIX веке они вымерли даже в долине Ганга. К 1900 году носороги остались только в Непале, северной Бенгалии и Ассаме.

В прошлом веке большая часть долины Брахмапутры в Ассаме была покрыта густой травой и джунглями. Но потом, когда начала развиваться чайная промышленность, потребовалась земля для плантаций и началась массовая вырубка лесов. В конце века была построена железная дорога в Ассам, и в долине появились многочисленные поселенцы и скотоводы. Диких животных стало меньше, в особенности сократилось число носорогов, которых преследовали и охотники-спортсмены и браконьеры.

Особой причиной преследования носорогов была вера в чудодейственные свойства их рога. В действительности рог носорога вовсе не рог. К черепу он прикреплен не так, как прикреплены рога быка или антилопы, расположенные на костной опоре, соединенной с черепом; рог носорога развивается из ороговевшей кожи, покоится в мясистой части; и сильным ударом его можно сбить. Рана будет обильно кровоточить, но через год на том же месте начнет расти новый рог.

Долгое время рогу носорога приписывали лечебные свойства. Его считали страховкой от яда и верили, что чаша, сделанная из рога носорога (фото 74), раскалывается надвое, если в ее содержимое всыпан яд! По другому варианту, отравленная жидкость в такой чаше должна вспениться! Поэтому в Восточной Азии короли всегда пили из таких сосудов; одна или две чаши хранятся и по сей день в музеях и других местах.

Фото 74. Чаша, вырезанная из рога носорога

На рынках Восточной Азии, особенно в Китае, спрос на рог носорога велик и в наше время; ему приписывается возбуждающее действие на мужчин, "утративших мужскую силу". Тридцать лет назад цена на этот товар определялась в половину его веса золотом; сейчас он ценится еще выше.

Комиссия по охране редких животных Международного союза охраны природы и ее ресурсов одно время серьезно задумывалась над проблемой сбыта на рынке искусственного "заменителя" истолченного в порошок рога носорога, чтобы снизить спрос на настояший рог и сохранить таким образом немногих оставшихся животных от уничтожения.

Насколько я знаю, опыты в химических исследовательских лабораториях в Базеле (Швейцария) исчерпывающе доказали отсутствие у рога носорога каких бы то ни было специальных биохимических или гормональных свойств. Что касается потенциального возбуждающего действия этого "лекарства", то возможный временный эффект, безусловно, сводится на нет вредным побочным действием.

В некоторых частях восточного Ассама до сих пор сохраняется убеждение в том, что рог носорога, положенный под кровать роженицы, облегчает родовые муки! Владельцы "талисмана" дают его будущим матерям напрокат, взимая за это каждый раз по 30 фунтов стерлингов! По другому, столь же абсурдному убеждению, рог, положенный в ведро с водой, превращает воду в эликсир жизни, и счастливые обладатели этого сокровища потребляют эту жидкость по ложке в день!

Торговали не только рогом, но и всеми другими частями тела носорога. Некоторые люди пьют даже его мочу, а кусочки кожи и костей носят как амулет против болезней; мясо носорога считается не только вкусным, но и необходимым, чем-то вроде комбинированного паспорта-билета для входа в страну вечного блаженства.

Не странно ли, что в наш век развития науки и техники столь абсурдные убеждения еще имеют право на существование?

Самка индийского носорога обладает таким же большим рогом, как и самец; на первый взгляд вообще пол животного определить трудно. Самый крупный рог индийского носорога, находящийся в Британском музее, имеет 24 дюйма. Самый крупный рог, который я видел в Казиранге, не превышает 18 дюймов; этот рог был снят работниками лесничества с одного старого подохшего животного; у живого носорога я видел (и фотографировал) рог длиной в 16 дюймов. Длина среднего рога у носорогов в Казиранге примерно 8 дюймов.

Заповедник диких животных Казиранги занимает одну из последних нетронутых и незаселенных травянистых областей долины Брахмапутры. Его территория простирается примерно на 25 миль вдоль южного берега этой огромной реки, на север от гор Микир, в самом центре Ассама. Это был рай для охотников и браконьеров, пока в 1908 году местные власти не спохватились, что носорогов осталось не более дюжины.

Сначала Казиранга была объявлена заказником, запретным для охоты. В 1926 году она стала "заповедником для дичи". И наконец, в конце 40-х годов Казирангу официально переименовали в "Заповедник для диких животных", так как само слово "дичь" относится только к зверям и птицам, на которых охотятся в спортивных целях и ради мяса, тогда как термин "дикие животные" охватывает всех животных и предусматривает их охрану.

В начале 30-х годов Казиранга была "закрытой книгой", чем-то вроде terra incognito. Лесной департамент не обращал на нее никакого внимания, и в общем она была совсем заброшена. Помню, что в 1934 году я добивался разрешения посетить заповедник и получил малоубедительный отказ Британского лесного департамента. "Никто не может проникнуть туда,- говорилось в письме.- Это сплошное болото с массой пиявок, даже слоны не заходят туда". Но вскоре после этого генеральный инспектор лесов А. Дж. В. Милрой решил покончить с браконьерством, столь широко развитым в Казиранге, и открыть заповедник для посетителей.

Мне пришлось как-то беседовать с работником лесного департамента, которого первым направили в Казирангу в середине 30-х годов. Он рассказал, что около каждого бхила (маленького озерца) были раскинуты лагери браконьеров, на территории заповедника валялось до 40 трупов носорогов с вырезанными рогами.

В 1938 году, когда Казиранга открылась для посетителей, я отправился туда одним из первых. Со мной были двое друзей и один местный работник. Мы видели много интересного, разъезжая на двух ездовых слонах. При первой встрече с носорогами причудливые очертания их тела и "панцирь" вызвали во мне ощущение, что это какие-то невероятные доисторические животные. Для защиты у нас были с собой винтовки, но вскоре практика ношения оружия для самозащиты в заповедниках изжила себя, и с тех пор, бывая в заповедниках Индии, я никогда не имел при себе оружия.

В то время носороги, еще не привыкшие к посетителям, часто бросались на людей: им казалось, что человек посягает на их убежище. И слоны тоже еще не были выучены хладнокровно относиться к нападению носорогов. Инстинкт подсказывал им, что лучше всего при встрече повернуться и бежать; полностью разделяли это чувство и погонщики, и в результате дело часто кончалось паническим бегством через высокую траву. Помню одну из своих записей в книге посетителей: "Дважды подвергались нападению носорога, и всякий раз слоны от него удирали".

Через несколько месяцев мои друзья поехали в заповедник. К этому времени носороги уже более или менее привыкли к посетителям. Заплатив деньги за вход в заповедник и за ездовых слонов, они сделали запись: "Разочарованы. Подверглись нападению только со стороны администрации!"

Теперь носороги, обитающие в районах, часто посещаемых людьми на слонах, "хорошо воспитаны" и нападают редко. Исключение составляют самки с детенышами. Но в тех уголках заповедника, куда визитеры редко заглядывают, нападение носорогов не исключено. Впрочем, слоны теперь ведут себя спокойно, да и носороги редко доводят свое нападение до конца. Почти всегда они резко останавливаются на полпути, поворачивают назад и потихоньку убегают, недовольно похрапывая.

В очень редких случаях, когда носорог все же хочет поразить ездового слона или пешего человека, рог как оружие он не пускает в ход. В отличие от африканского сородича индийский носорог вместо рога пользуется крупными резцами верхней и нижней челюсти, особенно нижними, и кусает жертву, резко вскидывая голову. Благодаря этому нижний, ближайший к жертве резец часто наносит всего одну глубокую рану, именно она и создает ложное представление о том, что нанесена рогом. У африканских носорогов челюсти короче, и таких мощных резцов, как у индийских собратьев, у них нет.

Более того, мне никогда не приходилось слышать, чтобы дикий индийский носорог, подобно африканскому, точил рог. Поэтому, если в зоопарке вы видите, что индийский носорог трется рогом о стену или о прутья железной решетки, это означает, что его беспокоят паразиты и он трется рогом, чтобы унять зуд. Ралф Грейэм, помощник директора Брукфилдского зоопарка в Чикаго, первым обратил на это внимание, и ему удалось отучить пару своих индийских носорогов от этой привычки, прикладывая им к рогу лепешки из грязи, предварительно обработанной специальными средствами, уничтожающими паразитов. После этого лечения носороги перестали тереться рогом и он начал расти правильно.

На воле индийские носороги в жаркое время дня всегда отдыхают в лужах, наполненных жидкой грязью; она надежно защищает их от внешних паразитов и от мух, которые всегда стараются отложить свои яйца в складки толстой бронированной кожи носорогов.

Существует древняя легенда о том, как получил носорог свой "панцирь". Давным-давно бог Кришна решил заменить слона как боевую единицу носорогом, потому что погонщики были слишком легкой мишенью для вражеских лучников. Итак, поймали носорога, одели его в панцирь и стали учить. Но когда привели носорога к Кришне, увидел он, что носорог слишком глуп и никогда не научится понимать и выполнять приказания, и велел отпустить носорога на свободу. Выпустили его в лес, а панцирь снять забыли. Так по сей день и носят носороги боевой наряд своего прародителя.

В древней Индии некоторые правители действительно использовали носорогов в боях вместо "танков". На рог им надевали железный трезубец, что требовало известной доли тренировки.

Можно ли предположить, что легенда о единороге в какой- то мере связана с существованием крупного индийского однорогого носорога? Безусловно, распространенное когда-то убеждение, что единорог может обнаружить яд, опустив рог в ядовитую жидкость, связано с приписываемыми рогу носорога магическими свойствами. Возможно, об этом же говорит и предание о том, что единорог был единственным животным, решавшимся нападать на слона.

Учитывая, что как слон, так и тигр боятся носорога, последнего можно по праву назвать "царем зверей". Тигр охотится за детенышами носорогов, утаскивая малышей от зазевавшейся матери. Но он не отваживается вступать в единоборство со взрослым носорогом. Об этом свидетельствует такой рассказ.

В 1886 году некий "охотник" отправился на слоне в район современной Казиранги пострелять носорогов. Встретив первое животное, он выпустил в него подряд около дюжины пуль на близком расстоянии. Раненый носорог пустился бежать, а охотник, так как время было уже позднее, вернулся в лагерь. На следующий день он отправился по кровавому следу тяжелораненого животного и наткнулся на него, когда тот бился сразу с двумя тиграми. "У одного тигра, - говорится в рассказе,- шея была истерзана, видимо, резцами носорога; другой тигр также был весь в крови". "Охотник" выстрелил в тигров, а когда они убежали, прикончил несчастного носорога.

Этот эпизод показывает храбрость, силу и подвижность индийского носорога. Он легко обгоняет слона, бегает галопом, прыгает, быстро поворачивается, то есть обладает всеми теми качествами, которых совершенно лишен слон. Слон идет очень скорым шагом, делая миль двадцать в час, но бежать не может; он не умеет прыгать и переступает расщелину или канаву шириной не больше шести футов - это предел его самого большого шага.

Все пять видов носорога - два в Африке и три в Азии - находятся под угрозой уничтожения человеком; чтобы предотвратить эту опасность, создан Международный комитет, задачей которого является спасение этих редких животных.

Два африканских вида находятся в относительно лучшем положении: черных африканских носорогов насчитывается 11000 - 13500, а белых африканских носорогов - 2500 - 3500. Оба вида двурогие, первый кормится молодыми побегами, а второй - травой, как и индийский носорог.

Три азиатских вида значительно малочисленнее. По моей оценке, больших индийских однорогих носорогов насчитывается примерно 625, из которых в Непале - 185, в Западном Бенгале - 65, в Ассаме - 375. Азиатских, или суматранскпх двурогих носорогов в Бирме, на полуострове Малакка и на Суматре всего не более 170; одна самка этого вида есть в Копенгагенском зоопарке. Яванских, или менее крупных, однорогих носорогов осталось 25-50 только в заповеднике Уджонг Кулоне, в западной части Явы. В неволе яванских носорогов нигде нет.

По размерам самый крупный - белый африканский носорог, на втором месте стоит индийский, а на третьем - черный африканский; за ними идут яванский и самый мелкий - суматранский. Интересно отметить, что у обоих видов травоядных носорогов, африканского белого и индийского, в одном случае наблюдаются сходные повадки: в траве самка пускает детеныша вперед, а сама идет сзади, вероятно, на случай возможного нападения льва (в Африке) или тигра (в Индии) (фото 79). Для носорогов, которые кормятся побегами в кустарниковых лесах, такая предосторожность излишня.

Фото 79. Почти всегда малыш идет впереди матери

Раньше в Индии встречались все три азиатских вида. Менее крупный яванский однорогий носорог был "довольно обычен" в Бенгалии, особенно в Сундарбане, но вымер в Индии около 1900 года. Суматранский двурогий носорог существовал в горах Мизо (Лушаи) в Ассаме до 1935 года. У этого двурогого носорога передний рог невелик, а задний часто совсем незначителен.

Крупному индийскому однорогому носорогу, несомненно, также грозило вымирание, но резкое уменьшение численности этих животных в начале нашего века заставило прибегнуть к строгим мерам его охраны. Почему же все-таки носорог дает себя победить в битве за жизнь? Говорят, он плохо слышит и близорук, но я в этом не уверен.

Мне думается, что в характере носорога тупость тесно переплетается с безрассудной храбростью. В Индии большинство животных инстинктивно убегает от опасности и укрывается в густых зарослях. Носорог поступает иначе: до последней минуты он продолжает пастись, а потом, вместо того чтобы отступить и спрятаться, подвергает себя еще большей опасности, бросаясь в слепой ярости на врага. Кроме того, носорог имеет привычку оставлять помет в определенных местах, а зная это, враг может подстеречь его около одной из больших навозных куч, к которым животное всегда возвращается.

Существует предположение, что навозные кучи обозначают "территорию" носорога, но я думаю, что это не так. Я наблюдал, что носорог оставляет свои экскременты возле любой кучи; кроме того, он никогда не остается в одном районе, а переходит с места на место в зависимости от того, где он находит больше корма. Я думаю, что отдельные животные, проходя мимо кучи навоза, пользуются ею "по ассоциации". Очень многие другие травоядные животные, например нильгау и другие антилопы, оставляют помет в определенных местах, но это вовсе не означает, что они таким образом проводят границу своих владений.

Носорог любит одиночество, но, видимо, не всегда, так как мне приходилось видеть в одной большой луже до семи животных сразу; они пришли с разных сторон и после того, как их потревожили, разбрелись в семи разных направлениях.

Вспомним слова одного индийского поэта:

Не страшась никого, не любя никого, 
Броди в одиночку, как носорог.

У нескольких авторов книг о животных описывается якобы единственный звук, издававший индийским носорогом, а именно хрюканье. Сам я слышал четыре звука: рев, или громкое мычание недавно пойманного носорога, храп, когда животное возбуждено или потревожено, обычное хрюканье и особый свистящий звук, издаваемый в период ухаживания или спаривания. Думаю, что последний звук издает самка, тогда как самец хрюкает; однако у некоторых писателе-охотников описывается и свистящий звук, издаваемый смертельно раненным носорогом.

Интересно отметить, что старые животные, преимущественно самцы, достигая известного возраста и чувствуя, что они уже не способны противостоять сильнейшему, "удалаются на покой" и поселяются в краевых частях заповедника. Годами существуют они возле какого-нибудь селения, жители которого представляют для них некоторую защиту, так как молодые носороги не отваживаются выходить за пределы заповедника. Старые носороги, на шкуре которых заметны следы глубоких ран, полученных при какой-нибудь стычке, "развлекают" гостей Казиранги: если посетителям не удается увидеть в заповеднике других носорогов, они всегда имеют возможность близко наблюдать нескольких таких престарелых животных.

Наиболее знаменитым из этих старых, полуручных носорогов - боорра гоондой - восхищались тысячи посетителей, без конца фотографируя его все четырнадцать лет, которые он прожил у самого входа в заповедник. Однажды я тоже фотографировал его, стоя на расстоянии девяти футов от морды, к большому разочарованию телевизионных кинооператоров, которые надеялись запечатлеть нападение носорога на человека и получить сенсацию... за мой счет.

"Боорра гоонда", по-ассамски - "старый большой бык", умер, к всеобщему огорчению, естественной смертью в 1953 году. Вскоре его место было занято другим изгнанником, которого звали "кан катта", или "безухий".

Из Казиранги носорогов рассылают в зоопарки разных стран, где они демонстрируются посетителям. Одними из первых были Мохан (в 1947 г.) и Мохини (в 1952 г.), отправленные в Уипснэйд. Я принимал участие в организации этого дела и в уходе за животными, начиная с момента их поимки до погрузки на самолеты, на которых они улетели в Англию.

Ловят носорогов в ямы. На середине пути, по которому часто проходят носороги, роют ямы длиной около 10 футов, шириной 5 футов и глубиной 6 футов; сверху яму маскируют тонкими палками и травой. Носорог, иногда детеныш, идущий впереди матери, проваливается в ловушку; потом его вытаскивают и сажают в клетку на колесах, которую везет слон; до отправки животное с месяц содержится на площадке, окруженной частоколом.

Вначале пойманный носорог, как и дикий слон, оказывает яростное сопротивление, которое трудно поддается описанию. Это объясняется новыми, необычными условиями и ограничением свободы движений. Животное испытывает страх; но проходит несколько дней, и пойманный носорог или слон становится ручным. Как только животное начинает понимать, что к нему хорошо относятся, страх исчезает. Я всегда вспоминаю, как Мохини, пойманная совсем маленькой, после кратковременной вспышки ярости стала исключительно послушной и при всяком удобном случае лизала мне руку!

Мохан и Мохини в Уипснэйде и другая пара носорогов, живущая в Базеле, в Швейцарии, произвели на свет первая двух и вторая трех детенышей; наблюдение за ними в зоопарках дало исключительно ценные сведения о спаривании носорогов. Эти сведения особенно интересны в сопоставлении с наблюдениями, которые ведутся за этими животными на открытых пространствах Казиранги.

Так, например, теперь, когда мы видим, что один взрослый носорог преследует другого, картина для нас ясна: не сильный преследует слабого, не самец пытается догнать самку, а почти с полной уверенностью можно сказать, что это самка бежит за "сопротивляющимся" быком! Период течки у самки носорога наступает в течение года через каждые 46-48 дней, если еще не произошло спаривания. У самцов тоже бывают периоды течки, и для спаривания необходимо, чтобы у животных обоего пола эти периоды совпали. Период беременности длится 16 ¹/₄ - 16 ¹/₂ месяца. По всей вероятности, продолжительность жизни носорога и слона одинакова, примерно 70 лет, но точного подтверждения мы пока не имеем.

За последние 25 лет, с тех пор как Казиранга открылась для посетителей, я постоянно бываю там и помню ее еще до того, как все ручьи и маленькие водоемы заполонило великолепное, но страшное растение - водяной гиацинт. Примерно 50 лет назад он был завезен в Индию из Южной Америки в качестве декоративного растения. Но достаточно было посадить одно растеньице, как за несколько месяцев оно распространилось на площади 600 квадратных ярдов, нанося неисчислимый вред. Сначала ни одно животное в Казиранге не трогало это растение, только дикие свиньи в сухую погоду подрывали его корни. Сейчас с видимой неохотой его иногда понемногу поедают слоны, носороги и буйволы.

Много раз видел я Казирангу, когда сильные сухие февральские и мартовские ветры разносили огонь от зажженных костров по слоновой тропе, оставляя большие участки черных обугленных стволов. Видел я ее и в апреле и мае во всем великолепии ее нового одеяния, когда молодая трава привлекает сюда индийских замбаров и свиных оленей.

Ездил я по заповеднику и на лодке в период самого высокого половодья во время дождливого сезона и сумел сделать, пожалуй, единственный в своем роде снимок плывущего носорога (фото 78). Но больше всего я люблю Казирангу в конце муссонных дождей, в октябре и ноябре; половодье в это время спадает, дожди, духота и влажность уступают место прохладным солнечным дням. Начинается цветение трав и тростника, а вдали на севере вырисовываются снежные вершины Восточных Гималаев.

Фото 78. Уникальное фото носорога, переплывающего глубокое место. Над водой видны только уши, рог и нос

Проезжая по заповеднику на спине слона, всегда испытываешь некоторое волнение, когда раздраженный или испуганный носорог вдруг захрапит и бросится в нападение. Волнуешься независимо от того, удержит ли махаут слона на месте, обманув этим носорога, или слон повернет и начнет удирать через высокую траву, где нет деревьев и нет опасности, что ветви собьют седоков.

Помимо этих небольших волнений, я могу вспомнить только два случая, когда мне пришлось спасаться от носорога бегством.

Носороги могут быть очень опасны: не проходит года, чтобы они не убили несколько человек. Поэтому посетителям не разрешается слезать со слонов и ходить по заповеднику пешком. Для меня, человека, обладающего известным опытом, и почетного члена лесничества, было сделано исключение.

Вот как это произошло в первый раз. Я твердо решил снять на кинопленку носорога на открытом пространстве. Но слон - весьма несовершенный вид транспорта для производства таких киносъемок. Поэтому, увидев носорога, пасущегося возле пересохшего озерца, я сделал знак погонщику остановиться и поставить слона на колени. Вместе с помощником, который должен был помогать мне при киносъемке, я слез со спины слона и осторожно стал приближаться к носорогу, неся кинокамеру на треноге.

На расстоянии "выстрела" я установил треногу и начал снимать. Носорог медленно шел прямо на меня. Я приказал помощнику отойти поближе к слону, а сам продолжал съемку. Как только животное подошло так близко, что уже не помещалось в объектив, я решил, что работу пора заканчивать. Киноаппарат и треногу пришлось оставить, времени было в обрез. Уже приближаясь к слону, я обернулся посмотреть, что делает носорог. Он внимательно осматривал мой аппарат. Я полез на спину слона обычным способом: сначала встал на его согнутую заднюю ногу, а затем взобрался по веревке, пропущенной у него под хвостом. Носорог продолжал с интересом изучать киноаппарат, но, видимо, еще не настолько овладел искусством съемок, чтобы снять человека, который поспешно карабкается на спину испуганно трубящего слона!

Следующий инцидент с носорогом произошел, когда я решил сфотографировать в гнезде пару орланов долгохвостов. На одном из соседних деревьев мне построили площадку для съемки на высоте примерно 40 футов. Махан был приспособлен для утренних съемок - с половины девятого до половины десятого. Зная, что поблизости обитает носорог весьма дурного нрава, я попросил слона для доставки меня и моих помощников туда и обратно.

Как-то раз утром слона не было. Что было делать? Солнце ярко светило на безоблачном небе, орланы перекликались друг с другом, испуская громкие мелодичные крики "коороо, коороо". Я не мог противиться искушению и решил идти к дереву, где гнездились орланы, пешком.

- Слона сегодня нет,- объяснял я своим помощникам,- я собираюсь идти пешком. Хотите идти со мной или предпочитаете остаться?

Как и следовало ожидать, мне ответили:

- Если господин решил идти, мы тоже пойдем.

И мы осторожно пошли по узкой тропе, проложенной через слоновую траву; я еще подумал, как мы малы и уязвимы и какой высокой кажется трава, гораздо выше своих обычных пятнадцати футов. До места мы дошли благополучно, и целый час я занимался фотографированием. Когда солнце поднялось настолько, что снимать уже было нельзя, я решил, что пора завтракать, и мы пустились в обратный путь через ту же высокую траву.

Не прошли мы и сотни ярдов, как вблизи послышался шум. Панический возглас: "Носорог!" И мои спутники, которым обоим было не больше сорока лет, пустились бежать по тропе, перекрывая олимпийские рекорды. В их годы я бегал даже быстрее. Но мне было известно, что носорог легко догоняет самого быстрого бегуна. И все же я постарался искать спасения в бегстве. Тропа была мокрая и скользкая; в местах, где проходили носороги и слоны, почва была сильно вдавлена. Пробежав ярдов десять, я не мог придумать ничего лучшего, как поскользнуться и упасть лицом вниз. А носорог уже был совсем близко. Вспомнив, что индийский носорог, не в пример дикому слону, не нападает на упавшую жертву, я быстро откатился с тропы в траву и лежал не шевелясь.

Носорог промчался мимо меня. Минут через двадцать трава раздвинулась и появился один из моих спутников; он вернулся, сделав большой крюк, и спросил, как я себя чувствую. Мы вместе пошли по тропе, вышли на большую дорогу и стали громко звать третьего спутника. Он долго не отвечал, а потом появился, перепуганный до того, что окончательно потерял дар речи. Когда он вновь обрел способность говорить, он кое-как объяснил нам, что бросился под большую охапку травы, а носорог стоял над ним и долго тяжело дышал, прежде чем отправиться своим путем.