Бандипурский "бизон"

Бандипурский 'бизон'

Весной 1950 года я впервые отправился в Южную Индию с намерением повидаться там с рядом лиц, интересующихся охотой и заповедниками, побеседовать с ними и самому познакомиться с некоторыми местными заповедниками; оттуда я собирался добраться до Коломбо, сесть на пароход и ехать на родину.

По дороге я заехал к полковнику Бартону, с которым мы несколько раз обменивались письмами по вопросам охраны диких животных. В прошлом известный охотник, ныне восьмидесятилетний старик, полковник, несмотря на свой небольшой рост и далеко не могучее телосложение, держался прямо и выглядел еще довольно внушительно. Выйдя в отставку, он большую часть времени проводил в Индии и был страстным поборником дела охраны диких животных.

Жизнь, полная приключений, не прошла для него даром: одна нога была короче другой, нижнее веко одного глаза отвисло и под ним виднелся шрам. Я спросил его, где он получил эти увечья. Полковник усмехнулся: "Как-то давно, выслеживая раненого медведя, я заполз в его берлогу. Вот тут-то он и захватил мою голову в пасть". Он замолчал, задумавшись, вероятно, о безрассудствах молодости, о делах давно минувших дней.

- Неужели у вас не было при себе винтовки?- спросил я.

- Разумеется, была, и я уже приставил ее к груди зверя, но вовремя одумался. Нажми я курок, челюсти медведя тут же сомкнулись бы.- Он опять замолк.

- А что же случилось потом?

- Я так и не выстрелил, а просто громко крикнул, и медведь выпустил меня. Недолго думая, я быстро ретировался в безопасное место,- закончил полковник, и мы перешли к разговору на тему об охране диких животных.

В течение многих лет Бартон писал по этому вопросу статьи и письма, стараясь пробить брешь в равнодушии чиновников- бюрократов. Не так давно он написал даже целую брошюру и издал ее за свой счет. Обилие книг, рукописей и бумаг в его комнате свидетельствовало о напряженной борьбе за выполнение поставленной им перед собой трудной, но достойной задачи. На стенах не было видно ни охотничьих трофеев, ни фотографий убитых животных.

Не исключено, что столь страстная защита диких животных объяснялась запоздалым раскаянием - ведь в молодости Бартон был заядлым охотником. Но так или иначе его искренность, неутомимая энергия и горячие проповеди в защиту диких животных получили заслуженное признание у всех лиц, заинтересованных в этом деле.

На прощание Бартон сказал мне: "Вы гораздо моложе, чем я думал. У вас впереди еще много лег жизни. Не бросайте же доброго дела защиты диких животных".

Продолжая прерванное путешествие, я направился дальше, в город Майсур, а оттуда на кофейную плантацию, расположенную на холмах, разделяющих штаты Майсур и Мадрас. На железнодорожной станции меня встретила машина, и на ней я проделал довольно длинный путь через одну из самых красивых частей страны - травянистые холмы высотой 500 футов и более с толами - полосами густых вечнозеленых лесов, растущих в долинах и на северных склонах холмов.

Вскоре я добрался до цели своего путешествия - дома Морриса - одного из наиболее известных и осведомленных охотников- натуралистов Южной Индии. Его чудесное жилище украшали многочисленные шкуры и хорошо выполненные чучела голов крупных диких зверей. Но я не думаю, что эти трофеи свидетельствовали о кровожадных инстинктах хозяина. Моррис был заядлым натуралистом, наблюдающим повадки диких животных.?

За последние годы он убивал только опасных для населения тигров, бродячих слонов, старых или больных "бизонов" и т. д. Он никогда не, нарушал сроков охоты, никогда не уничтожал молодняка и порицал огульное истребление диких зверей, практиковавшееся во многих местах.

- Вы приехали за "бизоном"?- спросил он по долгу гостеприимства.

- Да,- ответил я,- только не за шкурой, а за его фотографией.

Он вздохнул с облегчением: ведь люди обычно приезжали к нему охотиться на тигров или "бизонов".

Четыре дня мы потратили на то, чтобы сфотографировать гаура, именуемого охотниками в Южной Индии "бизоном" (фото 1-3).

Фото 1.Гаур (индийский 'бизон') на утренней прогулке

Фото 2. "Продолжая пастись, сторожевой бык постепенно приближается ко мне"

Фото 3. "Все стадо поднялось и направилось ... к лесу"

Вспоминаю, что, глядя на Морриса, я с трудом удерживался от смеха: словно рождественская елка, он с головы до ног был увешан разными предметами - биноклями, футлярами, фото- и киноаппаратами, телеобъективом, экспонометром и даже на всякий случай винтовкой. Но, кстати говоря, я и сам выглядел не лучше, только вместо винтовки нес треногу. Так что, как говорят, "горшку перед котлом нечем похвалиться".

За время, проведенное с Моррисом, я видел 109 гауров и легко мог подстрелить с десяток крупных быков, а вот в фотографировании их я не добился большого успеха: прямое доказательство того, что фотоаппаратом пользоваться сложнее, чем винтовкой^*.

^* (Видели мы и замбара - большого лесного индийского оленя темной окраски (фото 71), двух четырехрогих антилоп (единственное четырехрогое животное в мире, типичное для Индии), а также несколько диких кур )

В Бандипуре можно совсем близко увидеть и сфотографировать гаура в естественных условиях. Ни один из заповедников Индии, вероятно, не может сравниться с ним в этом отношении. Хотя я довольно успешно снимал этих животных и в других местах, однако самые удачные фотоснимки и кинокадры получились именно в этом прекрасном месте.

Расположенный на Майсурском плато на высоте 300 футов, Бандипурский заповедник относительно сух и скалист. Лес там довольно редкий, среди различных пород деревьев встречаются и низкорослое тиковое и знаменитое сандаловое деревья. Низкорослые деревья придают местности особый колорит, и поэтому Бандипур очень "фотогеничен". Как и некоторые другие заповедники Индии, он ранее принадлежал княжескому роду. Когда-то личный охотничий заповедник махараджи Майсура, Бандипур теперь расширен и передан в ведение лесного департамента Майсура. На его территории в 22 кв. мили проложено примерно 80 миль автодорог. Предполагается дальнейшее расширение заповедника за счет ближайшего лесного массива.

Сам махараджа - живое воплощение легендарных индийских принцев. Его великолепный дворец, освещаемый в особых случаях 60000 золотых электрических лампочек, производит феерическое впечатление. У него есть войска, слоны для церемоний, тигровая охота. Махараджа - отличный охотник, прекрасный натуралист и "фотограф" диких животных. Вместе с тем это исключительно образованный и начитанный человек, хороший знаток музыки и философ. Правительство Индии назначило его председателем Индийского совета по охране природы. В свободное от служебных дел время махараджа беседовал со мной о диких животных.

Жители Центральной и Южной Индии, вероятно, никогда не перестанут называть гаура "бизоном", подобно тому как средний американец упрямо называет бизона "буйволом", а североамериканского оленя вапити -"лосем"!

Гаур, разумеется, отнюдь не бизон, а просто самый крупный из всех диких быков: высота в плечах иных животных достигает 6 футов 4 дюймов, вес - 2000 фунтов. Это подлинно дикий вид быка, и в этом отношении он отличается от так называемого дикого скота (например чиллинхемского) британских заповедников, который является полуодичавшими потомками домашних коров^*.

^* (Встречающийся в Индии "дикий скот" - это по существу брошенные и одичавшие животные, самостоятельно добывающие себе пищу в лесах)

Гауры встречаются в холмистых и лесистых областях почти всей Южной Индии, а также в центральной, северной и восточной частях страны, за исключением северо-запада. Небольшое число их сохранилось в Непале. В северо-западной Индии это животное известно под названием митхун (гайал), а в Бирме и на полуострове Малакка его называют селадангом. На Цейлоне, по некоторым данным, гауры вымерли примерно триста лет назад.

Гаур крупнее и величественнее настоящих бизонов, обитавших в Северной Америке, и зубров Европы: у последних более лохматая шерсть и более короткие рога. Почему же охотники в Южной Индии называют гаура "бизоном"? Ответ на это можно найти в следующей истории. Еще очень давно, в самом начале появления англичан в Индии, один охотник отправился в лес с местным проводником. Вдали показался гаур.

- Что это за животное?- спросил охотник шепотом.

- Бхинса!- ответил проводник, ошибочно приняв животное за буйвола.

- Бизон? - переспросил охотник.

- Если угодно,- вежливо согласился проводник.

Говорят, убив это животное, охотник описал его своим друзьям как бизона. Поэтому слово "бизон", если под бизоном мы разумеем гаура, дается в кавычках.

Без местных сельских жителей - курубасов - нельзя представить себе Бандипура. Они необыкновенно искусные следопыты. Правда, ориентируются они в лесу не по следам, так как на твердой земле следов не видно, а по целому ряду других признаков: тончайшая паутина или роса на подлеске, примятые стебли травы, отдаленные голоса птиц и зверей позволяют им безошибочно узнавать, когда проходили здесь животные и куда они направились.

Их специальность - обслуживание посетителей заповедника. Я хотел сфотографировать гауров, и курубасы очень быстро и точно вывели меня к стаду, состоящему из 34 голов. Около двух часов я провел возле стада, сидя на спине слона и спокойно наблюдая за пасущимися животными. Стадо медленно передвигалось по лесу. Вожак - великолепное животное с лоснящейся темной шерстью - держался около коров, другие, менее крупные быки находились на почтительном расстоянии. Коровы бдительно следили за телятами. И несмотря на то, что высокая трава мне сильно мешала, я сумел сделать несколько хороших снимков.

Туристы, желающие проникнуть в глубь леса, могут воспользоваться в заповеднике прирученными слонами. Однажды, когда я ехал на таком слоне с одним из служащих заповедника, нам встретился дикий слон. Самец с большими клыками шел прямо на нас, слегка повернув голову (лобный бугор мешает слонам смотреть вперед, если они держат голову прямо) (фото 9).

Фото 9. "Дикий самец с большими клыками шел прямо на нас, слегка повернув голову"

Мой спутник на всякий случай зарядил ружье, но я был спокоен, зная, что наш слон - самка, а в этом случае нападение дикого слона маловероятно. К тому же было достаточно просто выстрела в воздух, чтобы отпугнуть его. Поэтому я хладнокровно готовился фотографировать и, поскольку мое внимание ничем не отвлекалось, сделал хороший снимок.

По дороге из Майсура в Бандипур постоянно встречаются макаки (фото 14). Как-то я познакомился в заповеднике с одним американцем, который семь месяцев прожил среди обезьян, изучая их жизнь и повадки. Он знал по именам пятьдесят восемь обезьян этой группы и хорошо различал их, путая только самых молодых - слишком уж они были похожи. Всячески подлаживаясь к обезьянам, дабы заслужить их доверие, он изучил их "устав укуса"^* и право сильного. Так, по его рассказам, вожак макак, потеряв один из клыков, потерял и свое ведущее положение в стае. Несколько дней он не открывал рта, но это не помогло: секрет открылся, несколько других самцов напали на него, и он был низложен!

^* (У птиц и млекопитающих, живущих группами, существует своего рода иерархия)

Фото 14. Лучистый макак - мать и дитя

Перед отъездом в Бандипур я беседовал с махараджей и генеральным инспектором лесов, и они упомянули, что невдалеке от местной гостиницы находится стадо оленей аксисов примерно голов в пятьсот. Откровенно говоря, я отнесся к этому сообщению скептически, но вскоре убедился в их правоте. Подъезжая к Бандипуру, я встретил аксисов (фото 5, 6), которые словно поджидали меня и вежливо расступились, давая дорогу. Где-то они теперь? Бывая в Бандипуре, я всякий раз замечал, что их становится все меньше и меньше. По слухам, жители Майсура и Утакамунда, пользуясь автомагистралью, соединяющей эти города и проходящей через Бандипур и соседний заповедник Мадумалай, время от времени устраивают ночную автомобильную охоту на оленей. Трудно поверить, что эти слухи имеют под собой реальную почву.

Фото 5. Нет оленей прекраснее аксисов

Фото 6. Молодой олень аксис в лесу

Мадумалайский заповедник Мадраса, примыкающий к Бандипурскому заповеднику Майсура, образует вместе с последним сплошной лесной массив, разделяемый лишь границей между этими штатами. Расположенный более низко над уровнем моря, он отличается от Бандипурского большим количеством выпадаемых осадков и более густыми лесами.

Дикие животные "не признают" границы между штатами и свободно переходят ее, перебираясь с одного места на другое в зависимости от времени года, наличия воды и кормов.

Когда я впервые посетил Мадумалай, гауров там не было. Они откочевали в Бандипур. Зато там были слоны, аксисы, большие индийские летяги, обезьяны хульманы, красные волки и другие животные, а также дикие куры.

Именно тогда я видел, как красные волки, или, как их называют в Индии, "дикие собаки", бич всех травоядных животных, преследуют аксисов. Два-три волка гоняют оленя по кругу, а когда и преследуемый и преследователи выбиваются из сил, на смену уставшим приходят другие, и охота продолжается. Обычно олень имеет очень мало шансов на спасение.

Рекомендуется сводить до минимума количество этих страшных хищников, которые даже леопарда загоняют на дерево и в этой части страны всегда были главными соперниками гепардов. Особенно интенсивно их начинают уничтожать, когда поголовье оленей резко уменьшается. Однако они играют и положительную роль, заставляя оленей постоянно переходить с места на место, благодаря чему пастбища не истощаются. И все же доброго слова о них не скажешь.

Рыжая шкура красных волков имеет красноватый оттенок, а хвосты более темного цвета, почти черные на концах. Внешне они очень похожи на домашних деревенских собак, с которыми находятся в отдаленном родстве. Они никогда не нападают на людей и, как говорят, не преследуют домашних животных, но приручить их невозможно.

Посещая Мадумалай, я обычно останавливался в гостинице в Каргуди (или, как ее называют, "Облачной деревне"). Сейчас там имеется новая гостиница со всеми видами обслуживания посетителей.

Ездовые слоны возят туристов в довольно густой лес, где обычно можно встретить гауров. Заповедник открыт круглый год, но лучшим временем для его посещения считаются март и апрель. В феврале 1961 года я много раз видел гауров, но не смог их сфотографировать, так как мне мешали густые заросли колючей лантаны^*.

^* (Я хочу упомянуть об интересном редком виде дикого козла, встречающемся здесь в скалистых горах, а именно о нилгирском таре, или "каменном козле". Я видел этих животных впервые. Нилгирское охотничье общество очень заинтересовано в их охране. Тар встречается также и значительно южнее, в горах Кералы. он нуждается в охране и в создании для него заповедников, так как находится на грани вымирания )

Заканчивая описание заповедников штата Мадрас, я должен сказать несколько слов о Гинди-парке, прелестном уголке полудикой природы, расположенном на окраине города Мадрас. В парке имеется довольно много антилоп гарн и оленей аксисов. Можно надеяться, что градостроительные организации его не тронут: зеленый массив и населяющие его дикие животные заслуживают того, чтобы их сохранили. Ведь этот "зеленый пояс" - "легкие" разрастающегося города.

Вспоминая заповедник Мадумалай и Гинди-парк, я всегда думаю о М. Кришнане - одном из лучших натуралистов современной Индии. Он уже не молод, но очень деятелен и, в частности, пишет многочисленные статьи о природе для различных газет и журналов. Кроме того, Кришнан - художник и фотограф. Его девиз -"точность до последнего волоска". Во всяком случае, на снимках, сделанных им, видны мельчайшие детали на шкурах гауров, замбаров, аксисов и других животных, каждая морщинка на коже дикого слона.

Однажды я видел Кришнана за работой в Гинди-парке. Его фотоаппарат - большая и сложная штука: корпус одной марки, телевизионные линзы - другой, а остальные части и приспособления искусно смонтированы им самим. Не могу поклясться, что я видел знаменитую "веревочку", связывающую все части в единое целое, но я глубоко убежден, что проволоке и железным скрепам Кришнан нашел достойное применение!

Снимки Кришнана даже при большом увеличении превосходны. Работает он, насколько я знаю, только в Южной Индии и ведет до некоторой степени "отшельнический" образ жизни, его не интересуют ни собрания, ни совещания, но как знаток животных и заповедников этой части страны он не имеет себе равных.