Класс инфузории

И простейшим уроки - на пользу

Экспериментатор начинает сыпать в воду частицы кармина, попадающие в ротовое отверстие инфузории - трубача. Что делает трубач? В первый момент ничего. Но если раздражение зернышками кармина длится, то во второй момент трубач энергично сгибается на короткое время в сторону от падающих частиц кармина. Если и это ему не помогает, и карминные зернышки продолжают на него сыпаться, то в третий момент он внезапно изменяет направление движения своих околоротовых ресничек, как бы стараясь удалить инородные частички. Но и эта реакция, которая в других случаях может освободить поверхность его ротового отверстия от ненужных частиц, в данном случае ему не помогает: наблюдатель продолжает обсыпать трубача кармином. Теперь, в четвертый момент, животное отвечает на раздражение несколькими сокращениями всего тела; в пятый момент можно заметить, что эти сокращения становятся все более энергичными и длительными. Наконец, трубачу "становится невмоготу", он высвобождает свою ножку, в шестой момент, из слизистого футляра и уплывает. Теперь представим себе, что мы раздражаем инфузорию не до такой степени, чтобы она уплыла, а только до стадии нескольких сильных сокращений; затем мы даем ей минутку покоя, а потом начинаем ее опять обсыпать кармином. В этом случае мы увидим, что она не станет снова повторять длинный ряд прежних бесплодных оборонительных попыток, "она уже знает, с чем имеет дело", и отвечает сразу энергичным сокращением, как если бы успела уже кое-чему научиться. Есть исследователи, готовые использовать и истолковать эти наблюдения "психологически".

По кн.: А. Э. Брем. Жизнь животных, т. I, М., Учпедгиз, 1948.

Сувойки - тоже учатся

Проф. Плавильщиков проделал следующие опыты с сувойками. Освещая их красным или зеленым светом, он одновременно дотрагивался до животных острой иглой, на что сувойки отвечали сокращением стебелька и таким образом избегали раздражения. После 100 - 150 уколов, сопровождаемых определенным освещением, сувойки сжимались, не дожидаясь прикосновения иглы, если на них падал красный или зеленый свет. Животные научились избегать укола, "запомнив", что он следует после соответствующего освещения.

Н. Н. Лодыгина-Котс. Развитие психики в процессе эволюции организмов. М., 1968.

Самые способные среди простейших

Смит помещал туфельку в капилляр, настолько узкий, что туфелька с трудом могла повернуться в нем. Плывя по капилляру, инфузория останавливалась у его закрытого конца и пыталась там повернуться, что ей удавалось лишь после долгих усилий и при сильной деформации всего тела. Сначала процесс длился около 4 - 5 мин.; было отчетливо видно, с каким трудом давалась эта процедура животному. Но со временем она проходила все легче. В некоторых случаях после 12-часового пребывания в капилляре туфельке удавалось повернуться за 1 - 2 сек. В сравнении с начальной реакцией процесс поворота занял примерно в 180 раз меньше времени.

В одном опыте туфельку вначале раздражали током в красном поле, а в зеленом она могла плавать свободно. Отношение общего времени пребывания инфузории в красном поле ко времени пребывания в зеленом составило 11:94, т. е. наблюдалось отчетливое предпочтение инфузорией зоны, в которой ее не раздражали. Затем дрессировку изменили: туфельку раздражали в зеленом поле и не раздражали в красном. Полученное соотношение времени пребывания в обоих полях составляло 0:30. Еще одно изменение - соотношение 0:36. Все это относится к одной туфельке, которая в короткое время научилась избегать раздражающего поля.

Зест использовал в качестве раздражителя туфельки постоянный ток напряжением в 220 в. Дрессировка заключалась в том, что когда туфелька, находившаяся в темной половине, пересекала границу между светом и темнотой, она получала короткий удар электрическим током. Животное реагировало на это мгновенной остановкой и поворотом назад. Если инфузория поворачивала в темную половину, ее оставляли в покое. Но если она направлялась в сторону света, на нее действовали током; и так поступали до тех пор, пока туфелька не стала останавливаться в темной части. Уже после 45 мин. дрессировки инфузории на границе между светом и темнотой неожиданно поворачивали назад, еще не получив удара электрическим током.

Ян Дембовский. Психология животных. М., ИЛ, 1959

На живом поплавке

Интересным примером приспособления к повышению плавучести может служить морская планктонная инфузория тинтиннус инквилинус. Она приклеивается боковой стороной раковины к не тонущей в воде диатомовой водоросли хетоцерас. Водоросль неподвижна, так что инфузория при плавании тащит ее за собой и вся выгода от такого сожительства заключается в обеспечении плавучести тяжелой инфузории за счет партнера.

В. А. Догель, Ю. И. Полянский, Е. М. Xейсии. Общая прозоология. М.-Л., 1962.

Гиганты среди карликов

Гигантами среди инфузорий являются обычные обитатели стоячих вод: красные сине-голубые инфузории трубачи и змеевидные спиростомумы. Они, достигая длины 1 - 2 мм, заметны и без микроскопа. Такова же длина плоских овальных инфузорий опалин, паразитирующих в задней части кишечника лягушки. Лягушки заражены опалинами на сто процентов; в каждой пойманной и вскрытой лягушке наверняка можно найти этих гигантских инфузорий.

Я. А. Цингер. Занимательная зоология. М., 1959.

Почему туфельки любят углекислый газ

Углекислый газ не нужен, а в высоких концентрациях даже вреден для туфелек. Тем не менее, они всегда плывут в ту сторону, где углекислоты больше. Почему? Эти одноклеточные существа питаются бактериями. Питание же бактерий составляют большей частью отмершие организмы. В результате их разложения сложные органические соединения превращаются в воду и углекислый газ. Следовательно, там, где много бактерий, много и углекислого газа. Таким образом, реагируя на углекислоту, инфузории-туфельки как бы чувствуют "запах" бактерий и двигаются в их сторону. Эта способность туфелек в природных условиях помогает им найти пищу.

По кн.: К. Акош. Думают ли животные. Изд. "Наука", 1965.