Глава XVI. Слоны и смерть

Для меня смерть слона - одно из самых печальных событий. В день нашей неожиданной встречи с четвертой сестрой Торон в ндальском лесу она выглядела воплощением бьющей через край жизни. За несколько десятилетий она превратилась в великолепный экземпляр, наделенный недюжинным умом. Ради защиты своих родных она атаковала нас с Мходжей, словно броненосец. А секундой позже, когда стрелка на часах совершила едва заметный скачок, смертоносный свинец разорвал живую ткань и превратил слониху в гигантскую груду безжизненной плоти с маленьким отверстием в голове, откуда струйкой бежала кровь.

Для статистика смерть лишь цифра, указывающая на динамику популяции, и причины смерти анализируются только ради уточнения ее относительного значения. Для слона, как и для человека, смерть приобретает иное значение, поскольку она оказывает влияние на поведение живых. Они объединены крепкими семейными узами и прилагают максимальные усилия, чтобы помочь больным или умирающим родичам.

Многие ученые-зоологи, в том числе и Чарлз Дарвин, считали, что животные испытывают сильные эмоции. Не сомневаюсь, что, когда умирает слон, остальные испытывают чувство, которое мы называем грустью. Увы, наука пока не может измерять или просто определять эмоции у человека, а о животных и говорить нечего.

Слоны не прекращают попыток помочь собрату и после его смерти. Однажды, когда мы с Мходжей искали новые дороги в лес Маранг, мы услышали крики попавшего в беду слоненка где-то на высоте двухсот-трехсот метров на склоне эндабашского обрыва. Они доносились слева; мы осторожно подобрались по крутым склонам к тому месту, откуда доносились крики. Сквозь густую листву виднелась голова самки, лежащей в неудобной позе на земле. Глаз ее был открыт, но она не шевелилась. Передо мной высилось дерево, и я взобрался на него.

Моим глазам открылась печальная картина. Взрослая самка лежала на боку, ее задняя нога застряла между скалой и толстым деревом. Голова откинулась назад под невероятным углом. Она была мертва. Рядом стояли три слоненка разных размеров. Самый старший постанывал и изредка издавал протяжные крики. Второй стоял неподвижно, уткнувшись головой в тело матери. Самый маленький слоненок, ему еще не было и года, делал жалкие попытки сосать мать. Потом старший опустился на колени и стал подталкивать головой и крохотными бивнями труп, тщетно пытаясь сдвинуть его. Я наблюдал за ними четверть часа. Потом порыв ветра донес до них мой запах, и они медленно удалились.

Я подошел к трупу. Он еще был теплый, и мухи пока не завладели им. Значит, трагедия случилась совсем недавно. При падении слониха сломала несколько деревьев и вывернула из земли крупные камни. Мы взобрались по склону метров сто тридцать, до точки, где остались следы ее последних шагов. Она ступила в яму, прикрытую зеленью, потеряла равновесие, скатилась вниз, ни за что не зацепившись, и осталась лежать неподвижно. Слонята с большим трудом отыскали ее, совершив дальний обход из-за крайне неудобной местности. Они, казалось, не понимали, что она мертва, но чувствовали что-то неладное, а быть может, и не верили в необратимый характер ее смерти.

Первейшая помощь обездвиженному слону - охладить его, поливая водой голову и уши

Гарвей Кроз и его приятель-фотограф видели в Серенгети, как умирала старая самка среди семейной группы. Она агонизировала почти весь день в прекрасном уголке, изрезанном долинами, где мы обездвижили молодого самца. Вначале Гарвей заметил, что она с трудом плелась за группой; когда слониха упала, все окружили ее, вложили по очереди кончик хобота ей в рот и подтолкнули, пытаясь поднять. Больше всех прилагал усилия самец, случайно оказавшийся с самками и малышами; несколько раз он отгонял других и в одиночку помогал агонизировавшему животному. Слониха умерла среди родных, и они несколько часов оставались около нее. Самец, чьи усилия оказались бесполезными, показал пример совершенно уникального поведения. Он взгромоздился на мертвую самку, словно хотел совокупиться с ней, а затем вместе со всеми удалился. И только одна самка, по-видимому имевшая с умершей слонихой особо тесные связи, задержалась надолго и нехотя ушла лишь с наступлением ночи.

Билл Вудли, смотритель национального парка Абердэр в Кении, оказался свидетелем еще более поразительной привязанности к мертвому животному. Самки и малыши защищали труп убитой молодой самки трое суток. Удивительный рассказ приводит Ренни Бер в своей книге "Африканский слон". Мать не бросала разлагающийся труп своего новорожденного слоненка и несколько дней несла его на бивнях. Насколько мне известно, только самки бабуинов таскают по неделе и более труп своего детеныша.

Такая реакция на безжизненное тело помогает спасти тех слонов, которые просто потеряли сознание. Спасители заинтересованы в выздоровлении больного животного, которое снова начинает играть отведенную ему роль в семейной группе. Оно опять занимается воспитанием и совместной защитой молодых, а если это матриарх, то она остается главой и в трудные минуты всю семью выручает накопленный ею опыт. Зоологу, воспитанному на традициях естественного отбора, ничего не остается, как объяснять внешне альтруистическое поведение спасителя последующими выгодами для него; если какое-то животное пытается спасти другое, его поведение можно объяснить стремлением сохранить соплеменника, то есть животного той же крови и с той же наследственностью. Труднее найти разумное объяснение невероятному, почти магическому влиянию на слонов даже совсем разложившихся трупов.

После десяти дней гниения под акациями древесной саванны четвертая сестра Торон превратилась в черную полость, обтянутую кожей, сквозь которую торчали кости. Ноги были объедены гиенами. Я каждый день отмечал, с какой скоростью происходит процесс разложения. После дождей процесс пошел быстрее, и через несколько недель почерневшие волокна, бывшие ранее содержимым ее желудка, должны были скрыться под травой и кустами.

Утром десятого дня в разреженный лес Ндалы явились южные слоны. Какова будет их реакция на труп слона? Я поставил "лендровер" неподалеку от останков и стал выжидать. Через некоторое время появилась матриарх Клитемнестра со своей семьей. Это были свирепые жители юга, и их владения во многих местах переходили во владения сестер Торон. Клитемнестра, конечно, знала четвертую сестру Торон. Заметив мою машину, она развернула уши и косо глянула в мою сторону, а затем спокойно продолжила свой путь. Я знал ее четыре года, и за это время она стала заметно терпимее относиться к машинам. Слоны, за исключением непримиримых сестер Торон и некоторых других, свыклись с туристским бумом и все большим количеством автомашин, появлявшихся даже в самых диких уголках парка. Клитемнестра сделала еще несколько шагов, и вдруг ветер донес до нее запах трупа. Она развернулась, вытянула хобот, словно копье, расставила уши, как два больших щита, и двинулась прямо на запах, похожая на некий средневековый снаряд. За ней двигались три другие самки; все, с беспокойством подняв головы, окружили труп. Вначале они осторожно принюхались, поводя хоботами. Затем прошлись вдоль тела, трогая и исследуя каждую торчащую кость. Бивни вызвали особый интерес. Самки подняли их куски, повертели и бросили. Все это время они знали о моем присутствии. Еще ни разу они не стояли так близко ко мне. Вдруг одна из молодых самок сделала два шага в мою сторону и с гневом тряхнула головой; остальные переняли ее настроение. Они приняли несколько неубедительно угрожающих поз и удалились. Я пожалел, что устроился так близко от трупа; думаю, не будь меня здесь, они еще долго занимались бы исследованием останков.

Часто рассказывают о кладбищах слонов, о месте, куда они приходят умирать. Но сей миф не соответствует действительности. Мне приходилось находить трупы слонов на всей территории парка. Также ходили слухи, что слонов очень интересуют трупы их сородичей; очередная сказка, подумал я и выбросил это из головы. Однако теперь, увидев собственными глазами поведение слонов, стал разыскивать серьезные свидетельства и первое подтверждение нашел у Дэвида Шелдрика. В 1957 году он писал о Цаво:

"По-видимому, можно считать доказанной странную привычку слонов таскать бивни своих умерших товарищей. В Восточном Цаво хранитель собрал большое количество бивней слонов, умерших как от стрел, так и естественной смертью. В большинстве случаев их находили в семистах-восьмистах метрах от трупа. В других случаях их разбивали о скалы или деревья. Может ли гиена оттащить в сторону бивень, весящий иногда до 50 килограммов, и зачем ей это делать? Отсутствие меток зубов и разбитые бивни заставляют думать, что в виновники можно зачислить слонов".

Алан Мурхед привел высказывания Дэвида Шелдрика в "Санди Таймс", но позже Ричард Кэррингтон утверждал в своей книге "Слоны", что это всего-навсего африканская сказка... и в основе ее лежат племенные легенды, а свидетелей такого поведения слонов нет. Однако факты продолжали накапливаться. Например, вот что наблюдали в 1958 году в одном национальном парке Уганды:

"Около Параа пришлось убить слона с серьезным ранением передней ноги. Тут же к трупу подошли два слона. Они медленно обошли вокруг трупа, тщательно обследуя его кончиком хобота, но не касаясь убитого животного. Затем один из них предпринял несколько тщетных попыток извлечь бивни".

Поведение Клитемнестры и многие другие факты убедили меня в необходимости провести простейший опыт и проверить, действительно ли живые слоны проявляют особый интерес к костям мертвых собратьев. Увиденное вряд ли относилось к случайностям. Найдя останки слона, я перевез кожу, бивни и кости к водоемам реки Ндала, куда на водопой ходило множество семейных групп. В большинстве случаев, найдя кости, слоны приходили в сильнейшее возбуждение: задирали хвосты, разводили уши в стороны, толпились вокруг, занимались подробным изучением находки, поднимали одни кости и переворачивали ногой другие. Обычно они образовывали столь плотный круг, что не было видно, чем они занимались, только изредка над их головами вздымалась какая-нибудь кость. Реакция шести групп из восьми, прошедших мимо костей около реки, еще больше усугубила тайну поведения тех двух групп, которые не обратили внимания на кости, словно их и не существовало.

Позже, во время съемок телефильма о жизни слонов Маньяры, мы провели сходный опыт в разреженном лесу Ндалы. На этот раз решили разложить кости на одной из самых оживленных троп, а киногруппа спряталась с подветренной стороны, откуда с помощью телеобъектива можно было снять всю сцену, не тревожа слонов. Я использовал останки самца, убитого в южной части парка во время его набега на кукурузное поле. Минут через двадцать появилась большая группа самок и малышей под предводительством сурового матриарха - это были Боадицея и ее семейство. Вначале казалось, что группа пройдет мимо, ничего не заметив. Затем дуновение ветерка донесло до слонов запах трупа. Семейная группа разом повернула, и все осторожно, но решительно окружили труп. Первый ряд, став плечом к плечу, подошел к останкам вплотную. Десять извивающихся хоботов, похожих на черных разгневанных змей, поднимались и опускались, уши беспокойно шевелились. Каждый слон, казалось, стремился первым коснуться костей. Затем они приступили к тщательному обнюхиванию. Некоторые кости они тихонько передвигали кончиком ноги. Кости стукались друг о друга, словно деревяшки. Особое внимание привлекли бивни; слоны поднимали их, брали в рот и передавали друг другу. Юный самец ухватил хоботом тяжеленный тазовый пояс и протащил его метров пятьдесят, а потом бросил. По очереди они перекатывали череп. Вначале к скелету могли подойти лишь самые крупные животные. Боадицея приблизилась позже других; растолкав всех, она пробилась в центр, подобрала один бивень, покрутила с минуту или две, а потом унесла во рту. За ней двинулись остальные. Многие слоны тащили во рту кости, которые побросали метров через сто. Вирго ушла последней. Заметив меня, она подошла, держа во рту ребро, покачала хоботом и удалилась. Слоны, уходящие вместе с костями, напоминали некроманов, собирающихся на какую-то церемонию, и производили странное впечатление.

Джордж Адамсон в своей книге "Бвана Гейм" ("Господин дичи") приводит любопытный вариант отношения слонов к останкам. Ему пришлось убить слона, входившего в группу самцов, когда он преследовал человека с явным намерением убить его. Разрешив местным жителям забрать столько мяса, сколько им надо, Адамсон перевез останки на километр от места происшествия. В ту же ночь слоны нанесли визит трупу, подобрали лопатку и берцовую кость и перенесли точно на место смерти животного. Трудно сказать, были ли это его вчерашние компаньоны, но если перенос костей на место смерти не случайность, он, по-видимому, имеет значение для слонов.

Наблюдения Иэна Паркера еще раз подтвердили, что слоны умеют находить место смерти сородича, даже если его останки были перенесены в другое место. Однажды, когда Паркер с самолета гнал небольшую семейную группу, предназначенную для кроппинга, на охотников, они вдруг повернули и подошли к месту, где земля казалась выгоревшей. Паркер вспомнил, что это были останки слона, которого он "ликвидировал" три недели назад. Хотя слонов беспокоило присутствие самолета, они остановились и несколько минут хоботами исследовали это место, а затем двинулись навстречу своей судьбе.

Группа Боадицеи возбужденно обследует останки своего сородича

Наряду с привычкой обнюхивать и переносить кости вызывает удивление и поведение слонов, которые занимаются "похоронами". Мне не довелось видеть "похорон", но существует множество рассказов достойных доверия наблюдателей, так что подобное поведение можно принять за достоверный факт. Слоны хоронят умерших, а случается и живых, даже если это не их собратья. Приведу несколько примеров.

Джордж Адамсон рассказывает о происшествии с одной старой женщиной из племени туркана, которую он знал лично. Слоны похоронили ее заживо. Однажды вечером она с сыном возвращалась домой. Сын ее задержался, а ей велел идти дальше. Полуслепая старуха вскоре заблудилась. После захода солнца она легла под деревом и уснула. Через несколько часов ее разбудил слон, который стоял рядом и водил хоботом вдоль ее тела. Она застыла, оцепенев от страха. Вскоре подошли другие слоны и набросали на нее груду ветвей с соседних деревьев. Старуху нашли наутро: слабые крики женщины услышал пастух и освободил ее из-под веток.

Профессор Гржимек приводит четыре рассказа о слонах, самцах и самках, которые накрывали растениями или землей убитых ими людей. "Героем" самого любопытного из этих случаев был один самец. Произошло это в 1936 году в национальном парке Альберт (ныне Вирунга). Некий турист с фотоаппаратом подошел к одному самцу, несмотря на неоднократные предупреждения, что это животное чрезвычайно опасно. Турист же проявил упрямство, и слон напал на него. К несчастью, человек хромал и не успел убежать. Служащему парка удалось заснять момент, когда он повернулся, чтобы броситься прочь. Слон догнал человека и хоботом сбил его с ног. Свидетели происшествия утверждают, что он умер, еще не коснувшись земли. Но слон для большей верности опустился на колени и ударом бивня под лопатку пронзил тело. Когда люди вернулись на место трагедии, тело туриста было прикрыто растениями. Мне посчастливилось встретить профессора JI. Ван ден Берга, который отомстил за смерть туриста, выследив и застрелив животное-убийцу. Выяснилось, что причиной агрессивного характера слона была глубокая загноившаяся рана на голове, по-видимому, от пули.

Но слоны хоронят не только трупы людей. В отчете 1956 года одного из кенийских парков описывается случай с трупом носорога, которого, судя по окружавшим его следам, слоны тащили за собой какое-то время, а затем прикрыли травой и ветками.

Еще один исследователь, Джордж Шаллер, рассказывает в книге "Олень и тигр" о сходном поведении индийского слона. Шаллер привязал к дереву буйвола в качестве приманки для тигров. Тигрица убила жертву и со стороны принялась наблюдать за пиршеством тигрят. Вскоре из зарослей появился слон. Тигрята убежали, а слон наломал веток и прикрыл ими останки буйвола.

Существуют рассказы и о похоронах слонами своих сородичей. Майлс Тернер некогда был профессиональным охотником. Во время одного сафари его клиент убил крупного самца, входившего в группу из шести животных. Живые слоны тут же окружили убитого. Майлс сказал, что через несколько часов слоны разойдутся, и предложил отойти подальше и перекусить. Когда они вернулись, около трупа находился только один самец. Охотники отогнали его. Подойдя к трупу, они с удивлением увидели, что рана залеплена грязью, а туша засыпана землей и листьями.

Ирвин Басс, один из первых ученых, занимавшихся экологией слонов, наблюдал сходный факт в Уганде, но здесь героями оказались самки и малыши. Ему надо было обездвижить слона и закрепить на нем радиопередатчик. Операция не удалась, но зато он сделал ценные наблюдения. Для первой же выбранной самки доза оказалась слишком большой. Остальные члены группы образовали защитную когорту и не подпустили его к животному, которое умерло, поскольку он не смог ввести ей противоядие. Матриарх группы увела слонов, а затем вернулась и накрыла погибшую слониху ветвями и травой.

В заключение приведу рассказ этолога Вольф-Дитриха Куме, наблюдавшего за африканскими слонами в зоопарке Кроненбурга, в Германии. Когда самец становился агрессивным, он начинал бросать через ограду в ученого солому и разные предметы. Однажды Куме улегся на землю по другую сторону ограды. И слон набросал столько соломы, что полностью накрыл ею лежащего человека.

Несмотря на отрывочность и кажущуюся неправдоподобность этих свидетельств, несомненно одно: у слонов действительно проявляется интерес к трупам своих собратьев, даже если на месте смерти сохраняется лишь запах. Можно только догадываться о значении для выживания вида столь невероятного поведения. Видимо, исследование запаха позволяет слонам узнать, как животное умерло, а это может иметь определенную ценность, но пока мы не выходим за рамки чистых домыслов.

Не знаю, по каким причинам слоны таскают за собой кости. Совершенно непонятным остается смысл особого внимания к бивням, которое мы подметили вместе с Симоном Тревором; конечно, по сравнению с другими частями тела бивни остаются неизменными и после смерти, и, наверное, эта изогнутая слоновая кость имеет какую-то ценность символа. Что касается "похорон", здесь тоже нет никаких достоверных сведений. Следует поставить не один опыт, чтобы выяснить стимулы и причины такого поведения. Эти явления требуют экспериментальных исследований. Мало кого удовлетворит утверждение, что слон обладает "чувством смерти".

Как бы таинственны и увлекательны ни были эти типы поведения, сама смерть с точки зрения экологии носит лишь статистический характер. В частности, мы ищем ответ на вопрос о факторах, регулирующих размер популяции. Удалось доказать, что уровень рождаемости неизменен, но колебания количества слонов в парке, столь важные для будущности последнего, зависели в равной мере от иммиграции, эмиграции и уровня смертности.

В семейных группах наблюдались случаи как смерти, так и рождения. Если животное исчезало и больше не появлялось, я считал его мертвым, даже не найдя трупа. К семинару в Ндале необходимо было составить полный список умерших слонов, чтобы сообщить коллегам, в какой зависимости эволюция популяции находится от смертности и рождаемости с учетом прихода и ухода слонов из парка.

Меня также занимало относительное значение тех или иных причин смерти слонов. Эту проблему редко затрагивают при изучении диких животных. Существующие цифры говорят лишь о слонах, убитых охотниками ради удовольствия, слоновой кости или мяса, а также при защите посевов. Нет статистических данных по смерти слонов от болезней. Зарегистрированы случаи карбункулеза, бешенства и атеросклероза, а в учебниках по уходу за одомашненными слонами, написанных индийскими и бирманскими ветеринарами, перечисляется такое количество болезней, что огромные слоны выглядят животными с весьма хрупким здоровьем. Старая самка, которая умерла на глазах Гарвея Кроза в Серенгети, имела стрептококковое поражение слизистых оболочек.

В Маньяре я нашел 57 трупов слонов на различных стадиях разложения. Некоторые трупы я заметил с воздуха или наблюдая за грифами, о других мне сообщили смотрители или гиды. К несчастью, многие из этих останков разложились настолько, что невозможно было установить причину смерти или опознать их; иногда же причины гибели были явными. Определенная часть приходилась на несчастные случаи; кроме самки, упавшей с обрыва, в мой список попал самец, увязший в одном из болот Граунд Уотер Форест. Вытащить его было невозможно, и смотритель парка пристрелил его. По другую сторону озера, в национальном парке Тарангире, другой самец нашел смерть под баобабом, упавшим на него, когда тот объедал листья. Это довольно частая причина смерти в районах, где слоны трясут стволы этих громадных деревьев, вонзая в них бивни. Если слон доживает до преклонного возраста, его губит полный износ или кариес зубов. Когда шестые коренные зубы истираются до корней (я наблюдал такое у одной старой самки), слон уже не может жевать совершенно необходимые для организма, но довольно твердые виды растений. Вскоре наступает смерть. Во время боев слонов случаи смерти редки; мне известен лишь один труп самца, чья голова была, по-видимому, пробита бивнем противника. Для малышей опасны львы. Дважды я видел львов, пожиравших слоненка. Голод - важнейший фактор, регулирующий популяции животных,- пока еще не наведывался в Маньяру. Слоны парка чувствовали себя превосходно. Было мало больных или слабых слонов. У некоторых на несколько месяцев появлялись опухоли или нарывы размером с теннисный мяч. Хобот одной из самок был покрыт наростами вроде бородавок, но это было крайне редко. Слоны Маньяры отличаются упитанными бедрами, спиной, плечами и передними ногами. Ни разу не встречались в Маньяре слоны, похожие на бродячие скелеты, тысячами умиравшие от голода в Цаво.

Дружеская встреча с одной из сирот Цаво

В истории маньярских слонов важную роль сыграло огнестрельное оружие. До первой мировой войны эта местность считалась превосходным районом охоты, но не на слонов, ибо здесь их водилось мало. После создания парка его первый смотритель стрелял в каждого слона, который наведывался в Мто-ва-Мбу, чтобы заставить их "уважать" границы. На юге погибло еще больше животных, пока до 1955 года продолжалось заселение целинных земель колонистами-европейцами. Многие слоны нашли смерть у подножия обрыва на территории, примерно равной по площади парку. Остальные укрылись в парке или в лесу Маранг.

Даже во время моей работы много слонов было убито вне границ парка па полях, охватывающих парк все более тесным кольцом. Охотоведческое управление, на которое возложили всю ответственность за фауну вне пределов национальных парков, выполняло миссию по уничтожению всех животных, губивших посевы. Многие слоны нашли смерть от копий вамбулу. Однажды я встретил самку с пробитым хоботом - явно ударом копья. При каждом выдохе по краям раны вздувались пузыри. К счастью, животное оказалось крепким. Через несколько недель рана закрылась и хобот обрел прежнюю подвижность. Во многих трупах встречались массивные наконечники копий вамбулу.

Человек - самый страшный бич маньярских слонов, даже после десяти лет их защиты. С точки зрения статистики и согласно наблюдениям браконьерская охота не имела опасных последствий. Однако, если ее не пресекать, она станет угрозой существованию слонов. Экология парка Маньяры полностью зависит от человека - ключевого фактора всех слоновьих проблем. Современный человек не только более терпим, но он же положил конец бессмысленной охоте, которая оказывала огромное влияние на экологию слонов в прошлом. Современный африканский слон относится к видам - ровесникам человека, а громадные кости их предков легко найти среди окаменелостей. Прошлое, настоящее и будущее африканского слона неразрывно связаны с человеком, и ни одно экологическое исследование, игнорирующее этот фактор, не отразит действительности. Для полной оценки проблемы слонов необходимо как можно глубже изучить историю взаимоотношений слона с родом человеческим.