НОВОСТИ  КНИГИ  ЭНЦИКЛОПЕДИЯ  ЮМОР  КАРТА САЙТА  ССЫЛКИ  О НАС






предыдущая главасодержаниеследующая глава

Самая трудная экспедиция

Неделю мы провели в папуасской деревне западнее Горока, чтобы посмотреть традиционные ритуалы, совершаемые туземцами во время свиного праздника. Для предстоящей экспедиции было полезно познакомиться с характером, обычаями и образом жизни этих людей Работу мы начали с поисков беседковой птицы Лаутербаха, названной так в честь немецкого ученого, открывшего этот вид Австралийские орнитологи посоветовали мне поискать эту очень интересную птицу в центральной части плоскогорья Вагиталь возле Маунт-Хагена, Нашим проводником был Зигмунд Дисцбалис из прибрежного местечка Маданг. "Зиги", как его называют, выходец из Европы, но последние двадцать лет он живет на Новой Гвинее. Его опыт в обращении с местными жителями, а также прекрасное знание их языка и местности сослужили нам неоценимую службу. Лучшего проводника и быть не могло.

Дорога по плоскогорью и отрогам горы Хаген была очень узкой и местами столь крутой, что мы вынуждены были подолгу тащиться на первой скорости. Во многих местах дорога была завалена землей и вывороченными деревьями и кустами. Вздувшиеся во время ливней реки разрушили или повредили многие мосты. К счастью, благодаря предусмотрительности нашего проводника мы захватили лопаты, топоры и пильг Нередко приходилось трудиться до седьмого пота, расчищая дорогу и наводя переправы, чтобы поздно вечером наконец добраться до намеченной цели.

В Огельбанге, примерно в 20 километрах от поселка Маунт-Хаген, расположена одна из крупнейших на острове миссий. Ее глава, патер Штраус, встретил нас очень приветливо. Он провел здесь долгие годы и снабдил нас ценными сведениями о новогвинейских горах и их обитателях. Патер знал беседковую птицу Лаутербаха, самец которой строит беседку в форме крытой галереи. Он сказал нам:

Автомобиль пришлось оставить Тюки и камеру перетаскивают через бушующий горный ручей на плечах. Часто за один дневной переход приходилось одолевать десятъ-двенадцать, а то и больше таких переправ. И ни одной мелочи не было потеряно. С завидной ловкостью босые папуасы тащили тяжелый груз по скользким горным склонам.

Проезд на автомобиле в некоторых вместах  был невозможен
Проезд на автомобиле в некоторых вместах был невозможен

Перетаскивание вещей и аппаратуры через горный ручей
Перетаскивание вещей и аппаратуры через горный ручей

Мы подружились с людьми каменного века. Я попросил показать мне приемы стрельбы из лука. Необходим опыт и сноровка, чтобы застрелить из такого примитивного оружия маленькую птичку или варана, отлично замаскированного благодаря покровительственной окраске.

Дружба с людьми каменного века
Дружба с людьми каменного века

- Завтра утром, когда вы хорошенько отдохнете после утомительной дороги, я пошлю с вами двух местных охотников, которые точно знают, где можно найти эту птицу. Но не слишком обольщайте себя надеждой. За последние десять лет у меня побывало много ученых. Все они искали строителя крытых галерей. Однако им пришлось довольствоваться тем, что они полюбовались разукрашенными хитроумными сооружениями да подстрелили несколько птиц для музеев. Выполнить же то, зачем, собственно, они приезжали, не удалось никому. А они, разумеется, тоже мечтали снять на кинопленку самца беседковой птицы Лаутербаха во время строительства и украшения шалаша и записать его голос. Но эти господа не смогли дождаться появления самки и поэтому не видели тока. Для этого требуется долгое и терпеливое выжидание в хорошо замаскированном укрытии. Нелегкая работа под палящими лучами солнца - не всякий выдержит такое! Кроме того, благодаря плодородным землям эта область самая густонаселенная на огромном тропическом острове. Правда, скромный серовато-зеленый наряд птицы не привлекает к ней внимания охотников за перьями, но вы только посмотрите на ребятню! Почти у каждого парнишки есть рогатка или маленький лук. Они устраивают охоту на все, что ползает или бегает, так как мясной пищи здесь не хватает. Так что не удивительно, что птицы в Вагитале крайне пугливы и осторожны.

На протяжении недели папуасы водили нас к самым разным постройкам беседковой птицы Лаутербаха. Но почти все они находились среди густых зарослей. Чтобы создать открытое "поле обстрела" для кинокамеры и устроить засидку, нам пришлось бы убрать так много растений, что осторожные птицы наверняка заметили бы произведенные изменения. А тогда нечего было бы рассчитывать на возвращение птицы к гнезду-току. Эти трудности и были причиной того, что моим предшественникам не удалось застать самца беседковой птицы Лаутербаха за работой и увидеть, как он токует.

Мы нашли дом беседковой птицы Лаутербаха (Chlamydera lauterbachi). Он состоит из четырех перекрещивающ ихся коридоров, открытых сверху и с концов. На его изготовление уходит почти 3000 палочек и прутиков. Они так прочно сплетены друг с другом, что беседку можно унести целиком. В ее середине лежит около 1000 голубых камешков.

Дом беседковой птицы
Дом беседковой птицы

После бесконечных мытарств мы наконец нашли среди густого буша полянку, а на ее опушке открыто расположенный и богато украшенный шалашик. В десяти метрах, от него наши помощники построили из густо переплетенных веток укрытие, которое с трудом можно было различить среди окружающих кустов.

Перед входом в беседку любви Chlamydera lauterbachi раскладывает красные ягоды. Как только появляется самка, самец берет в клюв ягоду и подносит ее даме. При этом он танцует, вращая головой, как будто хочет показать самке красивые яркие перья на затылке. Но таких перьев у него нет. Беседковая птица Лаутербаха потеряла это украшение в ходе эволюции вида. Однако инстинкт блеснуть украшением сохранился.

Вход в беседку украшен красными ягодами
Вход в беседку украшен красными ягодами

Преподнесение ягод самки
Преподнесение ягод самки

И все же, несмотря на принятые нами меры, птица оставалась крайне пугливой. Самец никогда не слетал прямо к своему шалашу, а всегда несколько раз пролетал мимо, наверное, чтобы убедиться в отсутствии опасности. Беседка шалашников вовсе не гнездо, но у беседковой птицы Лаутербаха она построена как гнездо. Самец устилает ее мягкими и тонкими травинками. Чтобы довести обман до совершенства, он укладывает на травинки круглые камешки или ягоды. Создается видимость настоящей птичьей кладки.

Говоря о биологическом значении строительства токовой беседки и украшения ее таким образом, следует вспомнить, что многие птицы ухаживают за самкой с гнездовым материалом в клюве. Это, по-видимому, стимулирует совместное строительство гнезда. У самцов шалашников наблюдается смещенная реакция - они обращаются со своим шалашом так, словно перед ними самка. Помимо того, цветовое оформление беседки и коллекции, вероятно, заменяют самцу яркую окраску и привлекают самку, которой движет инстинкт. К тому же создается впечатление, что самец всегда у шалаша, в то время как он благодаря невзрачному оперению хорошо замаскирован и сидит где-нибудь рядом на ветке, дожидаясь, когда прилетит самка. Вот тогда уже он старается обратить внимание на себя, пытаясь стать как можно заметнее. Период повышенной опасности, когда птица легко доступна врагам, таким образом сокращается до минимума.

Порой на целый месяц такие хижины становились нашим домом, Крыша из огромных листьев диких бананов надежно защищала даже от ежедневных тропических ливней.

Хижины из диких листьев банана
Хижины из диких листьев банана

Во влажных лесах Новой Гвинеи живет хохлатая беседковая птица-садовник (Amblyornis macgregoriae), которая из веточек и палочек сооружает нечто вроде майского деревца.

Сооружение хохлатой беседковой птицы нечто вроде майского дерева
Сооружение хохлатой беседковой птицы нечто вроде майского дерева

Наше терпеливое ожидание было вознаграждено. Мы увидели и с первого раза сняли на пленку токовое поведение беседковой птицы Лаутербаха. Как только прилетела самка, самец взял в клюв красную ягоду и показал ее гостье, приглашающе кивая головой. Хотя в беседке у него лежали преимущественно голубые плоды и камешки, во время токования самец предпочитал красные ягоды. Наверное, они были привлекательнее. Высказывалось предположение, что беседковая птица Лаутербаха помещает в токовое гнездо плоды, которые пришлись бы самке по вкусу. Но за неделю наблюдений я ни разу не видел, чтобы самка или самец попробовали какой-либо из собранных в коллекции плодов. Вероятно, плоды выполняют лишь роль зрительного раздражителя и сигнализируют самке, что здесь есть самец, готовый предоставить себя в ее распоряжение.

Мой друг, американский орнитолог Том Джилльярд, посоветовал мне обратиться перед путешествием на Новую Гвинею к сэру Эдварду Холлстрому, президенту сиднейского зоопарка Торонга, и попросить у него разрешения использовать в качестве базы нашей экспедиции орнитологическую станцию в Нондугле, принадлежащую ему и расположенную неподалеку от горы Куб на высоте 1500 метров. Руководит этой станцией Фред Шоу Мейер. Он приехал на Новую Гвинею еще в 1922 году ловить птиц для одного богатого лорда, а затем продолжал заниматься тем же для зоопарка Торонга. Этого выдающегося исследователя, открывшего во время своих бесчисленных экспедиций в дебри девственных лесов острова не один новый вид райских птиц, местные жители почтительно называют Маета Пиджин*. Они верят, что существует тайная связь между "господином птиц" и пернатым народом.

* (Искаженное английское master pigeon, что означает "господин голуб?")

При первой встрече в Нондугле Маета Пиджин сам был пуглив и робок, словно птица. Но вскоре мы стали хорошими друзьями, тем более, что я имел рекомендательное письмо от профессора Штреземана, который поддерживал мою затею. Штре-земан просил Фреда помочь мне найти два вида очень скрытно живущих и почти не изученных хохлатых беседковых птиц - Amblyornis macgregoriae и Am-blyornis subalaris. Оба вида встречаются высоко в горных джунглях, где вечно клубятся облака. Маета Пиджин вызвал из ближайшей деревни старика папуаса, своего постоянного проводника. Опытный охотник должен был проводить нас сначала в горы, где живет кумбук (Amblyornis macgregoriae).

Мы привезли в Нондугл все необходимое для устройства палаточного лагеря, но Фред Шоу Мейер и Зиги Дисцбалис считали, что нам следует ограничиться минимумом оборудования, снаряжения и запасов. Ведь путь в горные леса будет состоять из бесконечных подъемов и спусков. "Вы даже не можете вообразить, - говорили они, - насколько здешние горы изрезаны и труднопроходимы. Редко, где еще встретятся столь крутые и скользкие тропы, та кое множество стремительных горных ручьев и речек. Вы вполне обойдетесь без палаток, так как папуасы - искусные строители хижин, спасающих от дождя". Мы, разумеется, последовали этим советам и ни разу не пожалели о том.

Нелегкое восхождение к владениям беседковых птиц было рассчитано на три дня. Две первые ночи мы провели в уже готовых хижинах местных жителей. На третью ночь группе, посланной вперед, предстояло разбить лагерь на высоте 2400 метров. Этот подъем в давящей тропической духоте навсегда останется у меня в памяти. К счастью, Фред и Зиги раздобыли двадцать надежных носильщиков, которые с удивительной ловкостью босиком пронесли груз через все скользкие косогоры. Нам с Тайлакером на этих бесконечных подъемах и спусках легче давались подъемы, когда можно было подтянуться, ухватившись за ветки и лианы. При спуске же ноги скользили по влажной земле. Пот лил ручьями, язык прилипал к нёбу. К нашему великому облегчению, папуасы частенько находили места, где из скал били минеральные источники с хрустально чистой водой. Они ловко свертывали из больших листьев кубки-фунтики и дружелюбно угощали нас искрящейся живительной влагой. Два часа отдыхали мы в долине реки, опустив утомленные ноги в прохладную воду.

Как и предполагалось, к вечеру третьего дня мы добрались до временной штаб-квартиры. Наш авангард хорошо потрудился. На маленькой поляне среди густого леса, где не было риска, что во время обычной здесь тропической грозы и ливня нас убьет поваленным деревом, из жердей толщиной в руку были построены две хижины. Три стороны папуасы обычно оставляют открытыми, косая крыша и задняя стенка защищают от ветра. Листья бананов и пучки травы, уложенные на крышу, служат надежной защитой от дождя, не пропуская внутрь ни капли. Перед каждой хижиной пылал большой костер, чтобы можно было высушить промокшую одежду. Над огнем висел чайник. А что может быть лучше чая, чтобы утолить жажду после трудного перехода!

Вскоре мы получили хорошие вести. Наши следопыты обнаружили две хворостяные башни беседковых птиц на другом склоне горы, чья вершина вздымалась неподалеку от нашего лагеря. Три четверти часа нелегкого пути по крутым склонам, и вот мы уже у первой из них. Это была самая удивительная птичья постройка, которую мне когда-либо приходилось видеть. Тоненькое деревце полутораметровой высоты на уступе горного склона было оплетено веточками и прутиками. До высоты, на какую могла дотянуться птица с голубя величиной, башня из прутиков была утыкана странными украшениями, которые нам предстояло определить. Но еще более, чем разукрашенная башня, поражал округлый "садик" перед ней. Кумбук сначала очистил участок лесной почвы диаметром около метра от ветвей и листьев, а затем выложил на нем плотный моховой ковер. "Сад" был окружен валом из плотно уложенного мха высотой сантиметров двадцать.

На следующий день мы начали строительство укрытия. Наблюдать пугливую птицу за работой, а позднее и во время токования удалось бы только из тщательнейшим образом замаскированной засидки, отстоящей от беседки на расстоянии не менее 30 метров. Из веток и листьев мы построили хижину полутораметровой высоты, она сливалась с окружающей растительностью. Щели плотно законопатили мхом, травой и листьями, чтобы по возможности заглушить любой шорох.

Наградой за неимоверные трудности были удачные съемки хохлатого садовника. Местные жители называют его кумбук. Вокруг тонкого деревца он выкладывает аккуратную хворостяную башню. Подножие башни окружено садовым забором.

Хохлатый садовник в работе
Хохлатый садовник в работе

Выкладывание хворостяной башни
Выкладывание хворостяной башни

Нам выпало огромное счастье наблюдать кумбука за строительством и украшением майского деревца и даже снять до сих пор никем не описанный "пламенный" танец птицы

Подножие башни окружено садовым забором
Подножие башни окружено садовым забором

Пламенный танец
Пламенный танец

На следующее утро часов в пять, я отправился в путь чтобы до рассвета попасть в укрытие. Густые облака окутали горный лес, с прошлого вечера не переставая моросил дождь. Еще час мне пришлось ждать в темном сыром укрытии, а затем в первых проблесках зари я увидел на вершине хворостяной башни ее владельца. Его темно-коричневое оперение не выделялось на фоне сумрачного леса. Он усердно возился с какой-то палочкой, и длинный хохол спадал ему на плечи. При быстрых движениях головы посверкивали немногочисленные ярко-оранжевые перья хохла. Но мой восторг вскоре сменился унынием. Кумбук занимался не ремонтом башни, которую повредил сильный дождь. Раза три он прилетал и опять улетал, и, наконец, несмотря на плохую видимость, я понял его действия. Сколь тщательно ни старались мы замаскировать за-сидку, ее появление не прошло незамеченным. Палочку за палочкой птица разбирала свою башню и уносила материал на другой склон, где начала строить новую башню. Вышло, как говорил Маета Пиджин: "Лезьте в горы и полюбуйтесь чудесными постройками кумбука. Одно это уже стоит затраченного труда. Но снять кумбука на кинопленку вам не удастся. Он слишком чувствителен и не любит гостей". То же говорили мне все знатоки птиц Новой Гвинеи, действительно разбиравшиеся в положении дел. Но до сих пор мне всегда удавалось подобрать ключик даже к самым скрытным существам Должен же найтись такой ключ и к хохлатой беседковой птице! И как только нам вновь удалось найти ее башню, мы принялись за работу Первая попытка показала, что хижины из ветвей и листвы мало. Новая засидка имела двойные стенки, промежуток между которыми был плотно забит мхом. Точно так же набили мхом двойную крышу. Теперь наше укрытие было полностью звуко-изолированным, и птица не могла услышать жужжания кинокамеры. Подготовительная работа отняла у нас почти три недели, ведь мы старались как можно меньше шуметь, к тому же тропические ливни нередко прогоняли нас со стройплощадки.

Затем пришлось решать проблему освещения. В окутанном туманами и без того сумрачном лесу было темно как в погребе. Стрелка моего люксметра ни разу не колыхнулась. О прожекторе, разумеется, нечего было и думать. С помощью Зиги мы втолковали папуасам, в чем загвоздка. Они сказали,' что "надо устроить окошко в крыше леса". Приладив канат, папуасы взобрались по гладким стволам высоко наверх и обрубили ветви, закрывавшие доступ солнечным лучам. Получилось окно, сквозь которое на постройку кумбука падал слабый свет. Теперь оставалось надеяться, что крайне пугливая птица вернется к своей башне. С начала нашей работы она не показывалась нам на глаза.

Птица-садовник так осторожна, что нам пришлось строить звуконепроницаемую засидку: стрекотание камеры могло спугнуть птицу и заставить ее сменить место тока. Наши ловкие помощники папуасы помогли нам выйти и из этого затруднения.

Стройка звуконепроницаемой засидки
Стройка звуконепроницаемой засидки

Три месяца вдали от последнего оплота цивилизации, вдали даже от папуасских деревень... Наши запасы пищи вскоре подошли к концу. До прибытия "подкрепления" мы питались вместе с проводниками и жили их жизнью. Зато в результате, наконец, были получены записи, проведены съемки и наблюдения, которые приподняли завесу над тайнами кумбука.

Какими предметами украшает птица свою постройку? На рубеже нынешнего столетия один из исследователей писал, что кумбук прикрепляет паутиной к прутикам древесную труху из ходов личинок насекомых. Такая фантастическая мысль могла прийти в голову только тому, кто никогда не наблюдал птицу за работой. Я очень ясно видел весь процесс через объектив кинокамеры, а потом и на большом экране. Когда кумбук привык к свету, он стал ежедневно наведываться к постройке, чтобы привести ее в порядок после очень сильных ливней. Мешающие ему листья, которые опадали с вечнозеленых деревьев-гигантов, он живо выбрасывал через забор "сада". Отвалившиеся веточки укреплял на башне, затрачивая немало труда, чтобы подправить и пополнить украшения. Для этого он приносил какие-то листики, откусывал с краю маленькие кусочки, смачивал их слюной, "жевал", а затем приклеивал к башне в подходящем месте. Это странное поведение, наверное того же рода, что и окрашивание стенок беседки у австралийских шалашников.

Каков биологический смысл оклеивания и окрашивания? Я уже говорил о мнении Маршала: для шалашников их токовое гнездо является заменителем самки, его они "кормят" кашицей из листьев или плодов, смешанной со слюной. Разумеется, больше всего я мечтал присутствовать при посещении чудесного сада самкой. Еще ни один европеец не описал этого, а может быть даже и не видел. Оранжевые блестящие перья из хохолка кумбука-самца стали известны благодаря головным уборам папуасов. Существовало- мнение, что самец, красуясь перед самкой, приподнимает хохол, как это делают многие другие птицы. Но невзрачный кумбук изобрел куда более эффектный способ подать себя. Он ухитряется развернуть ореолом вокруг головы красочные перышки, обычно скрытые среди нормальных перьев. Для самки, слетающей большей частью сверху, из крон деревьев, это гораздо привлекательнее, чем просто приподнятый хохолок. Когда самка, наконец, вступает в сад, самец начинает "пламенный танец". Он исполняет кокетливые прыжки и повороты возле башни, в саду любви, заботливо устланном мхом.

Самой трудной задачей, которую нам пришлось решать в горных джунглях, было исследование поведения и манеры токования другой птицы-садовника, имеющей короткий хохолок (Amblyornis subalaris). Эта удивительная птица строит куполообразную беседку и украшает стенки у входа искусной мозаикой. Вход окаймлен полукруглым садовым забором, верх которого выложен красно-желтыми плодами и цветками.

Куполообразную беседку
Куполообразную беседку

Вход окаймлен полукруглым садовым забором
Вход окаймлен полукруглым садовым забором

Украшает стенки у входа искусной мозаикой
Украшает стенки у входа искусной мозаикой

Еще более волнующими и долгими были наши старания изучить вторую хохлатую беседковую птицу Amblyornis subala-ris. Самец строит куполообразную беседку с палисадником, окруженным богато украшенной изгородью. Внутри токового гнезда искусно выложена мозаика из пестрых цветков. Фред Шоу Мейер своими глазами видел такую удивительную беседку в горах Оуэн-Стэнли четверть века назад. Кроме него, мало кто из европейцев попадал в столь далекую лесную область. Да и никто из них не имел достаточно времени, чтобы подстеречь пернатого искусника за работой. Когда Фред обнаружил дом чудесной птицы, его штаб-квартирой была маленькая станция миссионеров Дева-Дева, расположенная на высоте 1200 метров. Там имелась узкая посадочная полоса для одномоторного самолета, доставлявшего миссионерам раз в месяц провиант и почту. Однако окрещенные папуасы ушли оттуда в долину, где для них нашлась неплохая работа на каучуковых плантациях. Миссионеры последовали за своими подопечными, и старая станция опустела. Заброшенные тропы заросли, посадочная полоса тоже скрылась под густой порослью.

Пешком на плоскогорье было не забраться - даже с достаточным числом носильщиков на это ушли бы недели. Бесстрашный пилот из Порт-Морсби рискнул приземлиться на ухабистой поляне в четырех днях ходу от Дева-Дева. В расположенной неподалеку папуасской деревне я показал мужчинам рисунок хворостяного дома птицы-садовника. Несколько человек закивали головами и произнесли слово "голоала". (Так они называют птицу, которая строит дом с палисадником.) Эти люди стали моими проводниками. Никогда не забуду того дня, когда после нелегкого восхождения мы, наконец, стояли перед красочно декорированной постройкой птицы. Яркие красные и желтые цветки украшали садовый забор. У входа великолепным ковром расстилалась мозаика из цветков. К сожалению, здесь было так темно, что не имело смысла даже пытаться фотографировать или снимать на кинопленку это подлинное произведение искусства. Но и уйти с пустыми руками мы не могли. Голоала стоил того, чтобы ради него потрудиться. За три недели с крайней осторожностью мы построили укрытие, не пропускавшее звуков, а в лесной крыше прорубили окошко для света, так что теперь можно было думать о съемках. Между прочим, голоала оказался не из трусливых и не покинул своих владений. Он неоднократно прилетал и держался поблизости. Но похоже, что хорошей он считал погоду, лишь когда на лес спускался туман или густые облака. Вот тогда он принимался за работу по дому или в саду.

Терпение и терпение - нас этому не надо было учить. День за днем проводили мы в вечно сыром темном бункере. На несколько мгновений, порой даже на минуты, проглядывало солнце. Мы ловили эти секунды и минуты благоприятного освещения, чтобы снять тот или иной рабочий момент. Незабываемо утро после страшного ливня, который нарушил мозаику цветочного ковра. Птица быстро справилась с ремонтом. Между овальными входами в беседку она построила стену из черного мха с древовидного папоротника и искусно украсила ее. Слева птица выложила несколько сотен ярких синих жучков, справа блестящие раковины улиток, а между ними развесила желтые цветки, главным образом орхидеи. Какое счастье, что как раз теперь светило солнце!

Всякий раз возвращаясь с пополнениями для своей коллекции, птица внимательно оценивала их красочность. Она, по-видимому, прикидывала, что бы еще стоило улучшить, и сразу принималась за работу. Взяв цветок в клюв, она втыкала его среди других цветков мозаики и отскакивала назад, чтобы получше разглядеть результат. В общем вела себя совсем, как художник, критически оценивающий свое полотно. Только голоала в отличие от художника рисует цветками, иначе не скажешь. Вон та желтая орхидея, по-видимому, оказалась не на месте. Птица передвигает ее левее, устроив между голубых цветков. Затем, склонив головку набок, рассматривает результат. Неужели все это только слепой инстинкт?! Я не хочу в это верить, хотя, согласно мнению зоологов, обдуманные действия и тем более понимание красоты животным не доступны. Но творения голоалы - произведения искусства высшего класса. В этом невозможно сомневаться. Сделай такое человек - на любой выставке ему был бы обеспечен успех.

Чтобы наблюдать токование красных райских птиц, нам пришлось с громоздким кино-, фото- и звукозаписывающим оборудованием забираться на тридцатиметровую высоту в крону дерева. Там у папуасов была устроена легкая засидка, откуда они стреляют "божьих птиц" из лука со стрелами. Они немного перестроили ее и укрепили, так что мы смогли в ней работать. Две недели лежали мы здесь в засаде, пока дождались, наконец, погоды, позволившей вести съемки.

Наблюдение и сьемка с тридцатиметровой высоты....
Наблюдение и сьемка с тридцатиметровой высоты....

Лишь дважды на протяжении многих недель мне повезло наблюдать за визитом самки в сад любви голоалы. При ее появлении самец поспешно проскальзывал через ближайший вход в беседку и оттуда начинали литься звуки скрипучей свадебной песни. Он старался заманить туда самку для спаривания. Самка же держалась неприступно, тем не менее прислушивалась к призывным звукам и поглядывала на шедевры мозаики и садовый забор. Затем со стороны самца последовал бурный выпад. Выглядело это так, словно из беседки метнулся огненно-красный луч света и тут же исчез в темноте Раз за разом "выстреливал" самец изумительной краснотой развернутого хохла, сопровождая прыжки громким "ре-те те тете!". На такое громкоголосое и неистовое сватовство пылкого воздыхателя самка поначалу реагировала испуганным отступлением. Но постепенно прыжки ее становились короче, она все более подстраивалась к прыжкам партнера. Это уже был ответный танец, во время которого птицы почти касались друг друга туда-сюда, туда-сюда, все быстрее, ритмичнее. Затем внезапно обе нырнули в беседку и соединились там.

Очень много дала мне встреча с Томом Джилльярдом за несколько недель до отъезда на Новую Гвинею. Я тогда принял приглашение показать фильм о Галапагосских островах на Международном орнитологическом конгрессе, проходившем из Корнеллском университете (штат Нью-Йорк). Там я и встретил Тома, который трижды побывал на Новой Гвинее и как никто другой знал условия и возможности для работы на острове. Когда в присутствии профессора Штреземана я рассказал Джилльярду о своем намерении исследовать и запечатлеть в виде кинодокумента токование райских птиц и до сих пор неизвестный образ жизни беседковой птицы-садовника, он сказал. "Заманчивый, но невероятно трудный проект. Красные райские птицы Raggiana, которые устраивают на деревьях коллективное токование, стали чрезвычайно редки вблизи поселков. Чтобы найти их, придется собираться далеко в дебри. Однако местные жители, без помощи которых вам не обойтись, ненадежнее спутники. В носильщики и проводники идут молодые сильные мужчины, но они сбегут через несколько дней домой, несмотря на хорошую плату так как боятся, что другие мужчины уведут их жен".

Raggiana величиной с галку, но кажется куда крупнее благодаря броской окраске и пышному шлейфу украшающих перьев. Токование происходит во время муссона, который начинается в зависимости от высоты над уровнем моря того, в последние годы отстрел велся столь интенсивно, что в тех местах нечего надеяться на успех. Самой же большой трудностью, которая, по его словам, ожидала меня, была нелюбовь райских птиц к солнечному свету. Так что, каким бы терпением мы ни запаслись, снять различные фазы токования при ярком свете не удастся. На огромном тропическом острове совершается постоянный круговорот воды. С раннего утра джунгли в начале июля или в середине августа. Распушив как можно пышнее свои нежно-розовые до огненно-красного перья, птица в возбуждении трепещет ими. Кажется, словно вспыхивают огоньки пламени.

Raggiana величиной с галку
Raggiana величиной с галку

Вспыхивающиеся огоньки пламени
Вспыхивающиеся огоньки пламени

Джилльярд рассказал мне, что красная райская птица танцует среди вершин деревьев на высоте 30-40 метров. Чтобы снять ее для фильма, потребуется строить с помощью папуасов укрытие высоко в кронах. Однако скорее всего птицы заметят это и будут нормально токовать лишь в следующем году. Вряд ли в вершинах деревьев у папуасов есть много засидок, откуда они стреляют в райских птиц из лука. Кроме окутаны густым туманом. Пройдет два-три часа после восхода солнца, пока оно превратит всю туманную сырость в облака. Утреннее токование к этому времени уже заканчивается. В середине дня бывает несколько жарких солнечных часов, но не позднее пяти часов вечера начинается неизменная тропическая гроза. И как только в одуряюще влажном горячем воздухе разносятся первые раскаты грома, шансы на успех съемки стремительно падают. К тому же нельзя забывать об опасности заражения малярией. На долгие месяцы надо отказаться от привычных благ цивилизации, а успех совсем не гарантирован.

Таковы были серьезные предупреждения человека, имевшего немалый собственный опыт. Но как бы ничтожны ни были шансы на успех, Джилльярд все же считал его возможным. А мне не давала покоя мысль, что и сегодня в мире животных остаются неразгаданные тайны, которые еще никому не удавалось раскрыть и тем более показать людям. Так хотелось сделать миллионы людей участниками удивительных приключений - то, что в наше время позволяет кино. Хотелось и послужить науке, получив совершенно новые документальные кадры. Привезти киноленту о токовании Raggiana - никакие трудности и затраты времени не казались мне слишком большими.

Когда Том убедился, что я не намерен отступать, он самым дружеским образом поделился со мной своими профессиональными знаниями и опытом, предоставил в мое распоряжение карты, собственноручно им нарисованные. Я получил подробнейшую информацию о характере местности и климатических особенностях горных районов, где распространены райские птицы. Узнал о миссионерских станциях и их руководителях, которые могли бы оказать мне помощь, словно сам уже побывал в тех местах. Дополнительные рекомендации Джилльярд прислал мне позднее, когда мы уже находились на плоскогорье Горока.

В сравнении с нарядными самцами, самки всех райских птиц окрашены очень скромно. Поскольку именно самки выбирают партнера, им не требуется привлекать к себе внимание сверкающим оперением.

Скромный окрас самок райской птицы
Скромный окрас самок райской птицы

Итак, мы повторили путь нашего доброжелательного предшественника, но, когда добрались до первого места, где Том видел токование Raggiana, нас постигло глубокое разочарование. Токовища больше не существовало. Причиной его исчезновения в этой местности был грандиозный "синг-синг" последнего года. Такого праздника с многими тысячами участников раньше никогда не бывало. Впервые в истории края осуществилось дружеское объединение многих родов и племен, которые еще совсем недавно были смертельными врагами, охотились друг на друга, а после удачной охоты, возможно, и закусывали зазевавшимся противником. Миссионерам и правительственным чиновникам удалось установить мир на плоскогорье Горока.

Самый большой за все времена свиной праздник "синг-синг" в прошлом году был отмечен как день примирения. Разумеется, каждая деревенская община желала блеснуть в уборах из самых красивых перьев. Ради этого расстались с жизнью почти все райские птицы округи. Обычно число отстрелянных из лука птиц регулируется так, чтобы они не переводились в данной местности, чтобы оставалось достаточно птиц для продолжения рода. Деревья, на которых токуют райские птицы считаются собственностью той или иной семьи. Следить, чтобы никто без позволения не трогал птиц, в интересах "хозяев" токовища. Но ради "интернационального" празднества все запреты были нарушены. По лесам прокатилась волна беспощадного избиения носителей драгоценных перьев. Мы встречали только молодых птиц, которые еще не обзавелись украшающими перьями. Единственный взрослый самец, которого мы застали у третьего по счету токовища, не спасал положения. Ведь нам было нужно типичное коллективное токование красной райской птицы. К тому же, единственный самец, не имея конкурентов, не слишком утруждал себя.

Самка сделала свой выбор. Птицы приветствуют друг друга низкими поклонами и трутся клювами. Затем снова следует танец самца, который заканчивается спариванием, причем Raggiana прячет свою невесту под искрящимся покрывалом из перьев.

Приветствие
Приветствие

Танец
Танец

Три недели пришлось ждать, пока наши следопыты бродили по лесистым склонам горы Куб в поисках подходящего тока. Наконец, после долгих разговоров за хорошую плату им показали дерево, где держались вместе шесть великолепных самцов. В получасе ходьбы от него находилась маленькая хижина, где ночевал офицер контрольной службы, отправлявшийся из Горока в горы с инспекторским обходом. Построенная из теса и крытая соломой, она была достаточно велика, чтобы разместить в ней наш базовый лагерь. Там даже имелась крытая кухонька. Так как инспектирующий офицер никогда не поднимался в горы без сопровождающих, сразу решалась проблема носильщиков и проводников.

Самые красивые райские птицы получили названия в честь императоров, королей и князей. Но птица, чей хвост природа одариаа двухметровыми блестящими белыми перьями, получила скромное имя "Меиер". Эту райскую птицу открыл в 1939 году Фред Шоу Мейер.

'Меиер'
'Меиер'

Прошло еще три дня, прежде чем папуасы соорудили в кроне соседнего с токовым дерева укрытие, тщательно замаскировав его зелеными ветвями Легкая засидка, какую обычно строят для себя папуасы, нам не годилась. Туземцы берут с собой только лук и стрелы, а нам нужно было поднять наверх тяжеленное оборудование. Так что пришлось строить прочное сооружение. Кроме того, мы не могли подниматься на тридцатиметровую высоту по гладкому толстому стволу так, как это делают местные жители - зажав голыми ногами лиану вместо каната. Нужны были лестницы. Папуасы и занялись этой работой. На лестницы пошли десятиметровые бамбуковые жерди, а ступеньками служили толстые лианы.

Первую лестницу крепко привязали наверху к толстым ветвям. К концу ее нарастили вторую лестницу, а третья уже доставала до засидки. Все работы можно было производить только в полуденные часы, когда на токовом дереве не было ни одной райской птицы. Любая помеха во время тока надолго выводит птиц из строя.

Разумеется, еще с земли я использовал всякую возможность понаблюдать за поведением прекрасных птиц. Чем лучше узнаем мы их повадки, тем легче будет избежать ошибок во время съемок. Так, мы выяснили, что райские птицы - птахи ранние, они начинают токовать с первыми проблесками зари. 24 июля примерно за час до рассвета мы вышли из лагеря, чтобы попробовать провести первые съемки из за-сидки. Наш проводник-папуас шел впереди со слабеньким керосиновым фонарем. За ним следовали два носильщика с оборудованием и я с наиболее чувствительной аппаратурой, которую не доверял никому. С кустов капало, мокрая трава хлестала по ногам, так что вскоре все промокло насквозь - рубашка, брюки, теннисные туфли. Мы взяли с собой смену одежды и обуви, но решили переодеться в сухое лишь наверху, уже в укрытии. Для папуасов сменить одежду проще простого. Они прикрывают наготу спереди и сзади лишь свежими ветвями. Каждый день "новое платье" - это им ничего не стоит.

Была еще темная ночь, когда мы добрались до нашего дерева. Накануне я уже поднимался по трем лестницам, проверяя, достаточно ли хорошо замаскировано укрытие, не заметит ли чего подозрительного острый глаз птиц. Почти полчаса, пока мы устраивались наверху, прошло в темноте.

Нужно было приладить к камере телеобъектив и выверить его наводку на фокус по определенному месту на токовом дереве. Позднее, когда появятся птицы, из укрытия нельзя будет высунуть даже руку, чтобы убрать мешающий лист или ветку. Точно также следовало заранее точно рассчитать место установки микрофона. Записи голосов птиц были нам совершенно необходимы. Но если утренний ветерок даже слегка тронет микрофон какой-нибудь веточкой, получатся безобразные помехи. Мембрана микрофона должна быть направлена строго на токующую птицу, причем оставалось лишь надеяться, что птица прилетит на то же место, где она токовала утром накануне. Мы укрепили микрофон на ветке и замаскировали его зеленым платком.

Paradisea rudolphi, синяя райская птица, токует в сумеречном освещении нижнего яруса леса. Это выдающийся акробат. Кувыркаться на ветке для нее не составляет никакого труда. Повиснув вниз головой, она разворачивает сверкающий синий веер украшающих перьев. Такая демонстративная поза сопровождается редкими криками, которыми самец призывает самку.

Paradisea rudolphi, синяя райская птица
Paradisea rudolphi, синяя райская птица

Выдающийся акробат
Выдающийся акробат

Демонстративная поза
Демонстративная поза

Через четверть часа после того, как ушли наши помощники, первые проблески дня засветились в листве вершин деревьев, и мы услышали "тявканье" райских птиц. Они были еще на деревьях, где провели ночь, в нескольких сотнях метров от нас. Далеко разнеслось "бау-бау-бау", указывая, что птицы проснулись. Через 10 минут послышалось мощное хлопанье крыльев. Первый самец уселся метрах в двадцати прямо перед камерой. Так было и вчера утром, и это было как раз то, на что я надеялся. Мы боялись пошевелиться, еле-еле по миллиметру склоняясь головой к маленькой смотровой щели, чтобы разглядеть "божью птицу". Но не сумели ее найти - было еще слишком темно. К тому же, птицу, очевидно, заслоняла ветка. Мы слышали только ее громкий, звучный басовитый лай. Вскоре один за другим появились еще три или четыре самца и сели по другую сторону дерева.

Так как переход от ночи к дню в тропиках куда быстрее, чем в наших широтах, скоро мы смогли достаточно хорошо разглядеть райских птиц. Они были величиной с галку. Каждый самец занимал в вершине токового дерева косо направленную ветвь, посылая оттуда свои призывные крики. Каждый старался произвести наилучшее впечатление. Для этого и служили лающие звуки, сопровождаемые хлопаньем трепещущих крыльев. Между прочим птицы общипывали те немногие листья, которые еще оставались на облюбованных ими ветвях Они не хотели, чтобы листья загораживали их или мешали танцу. Это и нам было на руку.

Внезапно птиц охватило бешеное возбуждение. Они стремительно забегали по своим веткам вверх - вниз, их красные перья метались, вспыхивая, словно пламя. В быстром темпе повторялись глубокие поклоны, сопровождаемые бурными трелями. Распушенные перья трепетали, словно листья осины на ветру. Простенькая коричневая самка опустилась на вершину дерева и немного испуганно разглядывала бушующих женихов. Нерешительность самки усилила рвение самцов. Снова и снова метались они по веткам, окутанные покрывалом сверкающих перьев. Снова и снова повторяли свои гротескные поклоны с расправленными крыльями. Призывные знаки следовали в ускоряющемся ритме. Всего в 15 метрах от нас токовал совсем молодой самец. Ему было года три, не больше, так как длинные украшающие перья вырастают у райских птиц лишь на четвертый год жизни, к началу полового созревания. В сравнении с прекрасными женихами "дебютант" выглядел общипанной вороной, и было забавно следить, с каким пылом и рвением подражал он движениям и призывным крикам взрослых самцов. Он уже овладел сложным брачным ритуалом, но не имея брачного наряда, не произвел на самку благоприятного впечатления. Право выбора супруга и тут предоставлено даме, и разумеется, решает дело мужская красота. Мы видели это очень хорошо. Приглядевшись несколько минут к женихам, самка- соскочила на ветку выбранного ею самца. Надо сказать, что наши вкусы совпали - это был самый элегантный петушок с самыми длинными и роскошными перьями. Дрожащий от возбуждения жених только и ждал свидетельства любви дамы. Она выразила ее, очень медленно и кокетливо приблизившись к нему и нежно коснувшись его клюва. И получила ответный "поцелуй" красавца-кавалера. Это было вступлением к брачному танцу. Счастливый избранник, покачиваясь, мелкими шажками семенил по ветке взад - вперед, не удаляясь от своей невесты больше чем на два метра и стремительно возвращаясь, чтобы снова "поцеловаться". Вдруг на ветку к тому же самцу спустилась вторая самка. Хотя рядом еще четыре самца страстно молили о благосклонности, она была столь очарована красотой самого нарядного петуха, что не обращала на других никакого внимания. Она попыталась оттеснить соперницу, сперва нежно, а потом прямо-таки злобно дергая приглянувшегося самца сзади за трепещущие перья. Однако красавец остался к ней совершенно равнодушен. Две-три минуты он еще танцевал перед самкой, которая первой его выбрала, а затем тут же, на месте тока, произошло спаривание.

Каждая райская птица так исполняет характерный для своего вида токовый танец, чтобы наилучшим образом показать украшающие перья. Чудная, или епанчовая, райская птица (Lophorina superba) растопыривает свои сверкающие зеленовато-синие перья на груди в блестящий щит. Серпохвост (Diphyllodes magnificus), напротив, привлекает самку к месту токи красотой расправленных на затылке перьев (справа).

Епанчовая райская птица (Lophorina superba)
Епанчовая райская птица (Lophorina superba)

Серпохвост (Diphyllodes magnificus)
Серпохвост (Diphyllodes magnificus)

Я в нескольких словах описал токование райских птиц, но это не означает, что нам повезло с первой попытки, и все, о чем я рассказал, мы сразу же сняли на кинопленку и записали на магнитную ленту. Действительность была иной. В то утро съемки мне вообще не удались, потому что небо, затянутое облаками, так и не прояснилось, к тому же моросил мелкий дождь. Джилльярд был прав, говоря; "Вам придется неделями выжидать в засидке, пока

предыдущая главасодержаниеследующая глава









© ANIMALKINGDOM.SU, 2001-2021
При использовании материалов сайта активная ссылка обязательна:
http://animalkingdom.su/ 'Мир животных'

Рейтинг@Mail.ru
Поможем с курсовой, контрольной, дипломной
1500+ квалифицированных специалистов готовы вам помочь