Птицы без «но»

Пингвинов относят к птицам. В далеком прошлом, когда ласты их были настоящими крыльями, они были птицами без всяких «но». Теперь же, когда трансформация в связи с новыми условиями жизни наградила их признаками ластоногих, неспециалист редко не поперхнется, называя пингвинов птицами. Антарктида населена и птицами без «но». Они навещали Мирный только летом. В сравнении с многотысячными колониями пингвинов (колония императорских пингвинов в районе Мирного в год нашей зимовки насчитывала более 10 тысяч птиц) особи тех видов, которые селились близ Мирного или прилетали к нам, исчислялись в лучшем случае сотнями. На острове Хасуэлл птиц было больше, но, так как со вскрытием припая связь с островом нарушалась до следующего ледостава, с которым нас покидали и птицы, этих жителей островов я не считаю.

В Арктике первым вестником весны служит прилет снежных подорожников, или пуночек, как все их называют. Эта симпатичная птичка, размером и видом похожая на воробья, прилетает иногда очень рано, когда еще не прекратились холода и метели. В таком случае большие стаи пуночек ютятся близ людского жилья, и каждый полярник считает своим долгом покормить приятных гостей.

В Антарктиде пернатым вестником весны является поморник - крупная, довольно прожорливая птица грязно-серого цвета. Появляются поморники в середине декабря, занимают старые, почти столь же примитивные, как и у пингвинов Адели, гнезда, и через месяц в гнезде уже пищит один, реже два птенца.

В период гнездования поморники питаются погибшими птенцами императорских пингвинов, главной же их пищей служат небольшие изящные снежные буревестники. За разбойничьи повадки и наглость поморники ни у кого из нас не вызывали симпатии, но сам факт их появления, связанный с наступлением теплого периода и уже недалекого отъезда на Родину, радовал всех.

Выходя утром из люков занесенного снегом дома, мы видели уже не застывший мертвый ландшафт. У домов, на переднем плане, представленном кучами мусора, накопившегося за зиму, теперь пронзительно орали и дрались поморники, выхватывая друг у друга съедобные куски. Резкие крики этих птиц оглашали поселок все лето. Вероятно, на помойках Мирного столовались все поморники Восточной Антарктиды, и это сохранило жизнь многим беззащитным снежным буревестникам.

Поморники, получившие у нас название «помойники», были так же непугливы, как и пингвины. Голод заставляет поморников совершать далекие перелеты даже в глубь Антарктиды, если появляется надежда чем-либо поживиться там. Так, участники полюсной группы экспедиции Э. Шеклтона Маршалл и Адаме видели поморника на 84° южной широты, куда, как полагает Шеклтон, птицу привлек запах крови убитого пони.

Но эта высокая широта оказалась не рекордной для поморника. Р. Скотт пишет: «К нам прилетел большой поморник и сопровождал нас, очевидно, из любопытства - то садился на снег, то поднимался, когда мы приближались. По-видимому, он был голоден. Необычный гость на таком расстоянии от моря!» Эта запись была сделана Скоттом на широте 87°20'.

Наши поморники дружно слетались на запахи камбуза, а затем уже не затрудняли себя большими перелетами, ночуя целыми стаями на окраине поселка.